Магнитная буря

Рассматриваю всех тех, кого уже с нами нет, мне грустно и в то же время так хорошо. Сколько времени мы хранили злобу на людей, которые с удовольствием общались между собой, даже не зная друг друга. Их счастливые лица навсегда сохранились на старых фотографиях для того, чтобы мы помнили о них.

– Чем это я тебя тут кормлю? – приближаю фотографию к своему лицу, чтобы лучше рассмотреть. – Что за маленькие бусины у меня в руках? Ты их глотал, серьезно? – На изображении ясно видно, как молодой Энтони то ли целует мою ладошку, то ли ест с нее.

Он забирает коробку с моих колен и достаёт из неё гранат, на столике разрезает его на четыре части и медленно, не обращая никакого внимания на моё непонимание происходящего, очищает.

– Перед тем, как мы с тобой встретились, мой водитель подарил мне на день рождения кокос и рассказал какую-то легенду. Я, честно, не понял, для чего он это сделал. И решил, что суть была во внимании, а я это очень ценю, – он аккуратно очищает зерна от белой пленки. – Но потом мне захотелось копнуть поглубже, и пока я работал на острове, местные рассказали мне про девушку по имени Хейна, которая когда-то очень давно жила на одном из островов. Так вот, дом ее родителей стоял недалеко от пресноводного озера, и каждое утро девушка в нем купалась. Как-то утром ее увидел угорь и влюбился. Они решили пожениться. Когда об этом узнал брат невесты, то очень рассердился и, чтобы предотвратить мезальянс, решил выловить влюбленного угря и убить его. Но тот успел сказать своей невесте, чтобы она после его смерти отрезала ему голову и зарыла недалеко от дома. Девушка так и поступила. А через некоторое время на могиле рыбьей головы, щедро поливаемой слезами, появился росток, который быстро вымахал в пальму неведомого сорта. Между тем девушка узнала, что беременна. В положенный срок она родила сына, который научился ловко забираться по пальме и доставать с ее вершины лохматые орехи. Это и были кокосы. Кокосовая пальма стала даром умершего, символом его любви.

Всё это время, со слегка приподнятыми бровями я терпеливо ожидаю, когда он закончит, чтобы услышать объяснение. Последнее зерно падает в тарелку, Энтони вытирает свои руки об салфетку и, наконец, обращает внимание на меня.

– Мой водитель филиппинец, и ему прекрасно известна эта легенда, как и моя жизнь. Он имел в виду мою сестру, парня, которого, к сожалению, я не убил, но морду ему начистил конкретно. Так вот, когда он решил сбежать от нее, она была беременна. А когда она погибла, Хаш стал ее даром для меня, опорой, целью в жизни и единственной частичкой, оставшейся от сестры. Я старался двигаться, невзирая на разные трудности и препоны. Когда я разгадал загадку водителя, то сделал для себя вывод – как бы ни жил Хаш, это его выбор, поэтому я совершенно спокоен по поводу его ориентации. Ты первая, кому я это объясняю, хочу, чтобы у тебя не осталось сомнений, я всегда внимательно слушаю и анализирую.

Прикладываю руку ко лбу, это действительно мудро и поучительно, но неужели он решил подарить мне коробку с фотографиями и удивить историей, совершенно несвязанной с этим гранатом?

– Допустим, так оно и было, и для меня это тоже был шок. Но я люблю их обоих. И как по мне, то так даже и лучше, – беру в руку несколько зерен и закидываю себе в рот, последнее протягиваю Энтони. – Открой рот.

Он останавливает мою руку и удерживает несколько секунд, прежде чем съесть с моей ладони, при этом не позволяет мне нарушить зрительный контакт, в ответ тоже протягивает мне зерно, и я с удовольствием съедаю.

– Ты помнишь, как ты меня вчера называла? – я хитро прищуриваю глаза и улыбаюсь. – Но самое странное, что именно ты в своём далеком детстве кормила меня зернами, которые являются символом брака. Я проглотил их с твоей маленькой ладони, когда тебе было всего три года. Еще тогда твой отец передал тебя в мои руки. Ты решила, что я утащу тебя в своё царство тьмы, чтобы ты навсегда осталась со мной. Поэтому ты сбегала от меня несколько раз. Но в легенде всё было наоборот, зерно граната своей возлюбленной дал проглотить именно Аид. И я абсолютно уверен, что не являюсь им ещё и потому, – он усаживает меня к себе на колени, – что он был действительно щедрым, раз мог проводить без своей возлюбленной по полгода. Я не смогу отпустить тебя даже на неделю одну, куда бы ты ни собралась. Даже если перед этим ты проглотишь целый гранат, как символ нашего брака.

Я смеюсь, обвиваю его шею руками и смотрю на уже потемневшее небо.

– То есть, следуя твоей логике, по легенде, ты уже давно являешься моим мужем, так? – он вытягивает пальцы, на которых нет кольца. – Так не честно. Ты битый час морочил мне голову этими дурацкими легендами для чего? Чтобы я потом мучилась вопросом? – беру несколько зерен и запихиваю ему в рот, Тони смеется и обнимает меня за талию. – Вот, ты опять все съел и теперь точно не отвертишься.