Магниты

Рябинина смотрела в камеру так напряженно, что Лялька едва удерживалась от того, чтобы счастливо не расхохотаться. Было ясно, что о поцелуе та не имела ни малейшего понятия. Лялька отмела возникшую было мысль о том, что Ромка может ее не простить, если Рябинина действительно его бросит после этого разговора, потому что в одном она точно была права: они действительно как семья, и Ромка никогда не оставит ее, а уж Лялька сделает все, чтобы он принял ее в том качестве, в котором ей нужно.

– Лена, проблема не во мне, а в тебе, – неожиданно сказала Рябинина. – Рома волнуется за тебя. Но ты ему как сестра.

Она говорила противно-успокаивающим тоном.

– Правда? – улыбнулась Лялька. – Сестер так не целуют, Маша, если ты была не в курсе.

На это Рябинина не ответила, и Лялька ощутила азарт победы. В эту минуту она почувствовала себя почти всесильной.

– Ты для него временная остановка, Маша. У них с Димкой вечная борьба непонятно за что. И все эти отношения с тобой, – Лялька изобразила в воздухе кавычки, – это просто еще одна часть их мальчиковой игры.

– Лена, ты еще маленькая и глупенькая, – улыбнулась Рябинина. – Я не хочу тебя расстраивать, но Рома просто тебя бережет, чтобы ты не волновалась.

Если бы Рябинина была сейчас не просто картинкой на экране телефона, Лялька, наверное, швырнула бы в нее что-нибудь. А может, и нет. В конце концов, игра только началась. Они с Рябининой в разных весовых категориях, и у Ляльки было колоссальное преимущество. Насколько она могла судить, Рябинина ни разу никуда не выезжала из своей Москвы. Во всяком случае, Лялька как-то слышала, как Димка уговаривал ту съездить покататься на горных лыжах хотя бы в Подмосковье.

– Маша, сейчас начнутся рождественские каникулы, потом вы не будете учиться летом. По-твоему, Ромка будет сидеть в Москве? У него в Лондоне друзья, семья.

– К чему ты это говоришь?

– К тому, что мы все поедем туда, а ты нет. Мы будем рядом целыми днями. А ты останешься здесь. Вот и всё.

Лялька пожала плечами. Она не знала, зачем говорит про Лондон. Ничего подобного они не обсуждали. Лялька даже не была в курсе, не продан ли их дом. Впрочем, они ведь могли остановиться у Крестовских.

– Ты все-таки плохо знаешь Рому, – улыбнулась Рябинина, впрочем, совсем не так уверенно, как прежде.

– А-а-а. Так ты думаешь, он возьмет тебя с собой? – Рябинина промолчала, а Лялька добавила наугад: – Сегодня же не взял.

– Куда? – вырвалось у Рябининой, и Лялька возликовала.

– Ну, он летит в Лондон то ли сегодня, то ли завтра. Он говорил мне, но я прослушала, – мило улыбнулась Лялька, по изменившемуся лицу Рябининой понимая, что про Лондон та все-таки не знала.

Выходит, не так все радужно в их c Ромкой отношениях.

– Мне пора на учебу, – сказала Рябинина и отключилась, а Лялька прижала телефон к губам. Да, Ромка, наверное, разозлится, но она это переживет.

Впрочем, азарт от осознания того, что Лялька указала Рябининой ее место, прошел быстро. За ним накатил страх. Она вдруг вспомнила мимолетное раздражение, которое начало мелькать в Ромкином тоне, неотвеченные звонки. Вдруг она все-таки перегнула палку?

Лялька решила позвонить и извиниться. Вот прямо сейчас. Признаться ему во всем и сказать, что она просто не может уже сама вывозить это все. Ей нужна помощь. Его помощь. Он нужен ей рядом каждую минуту. Как вчера, когда они сидели в Димкиной комнате на полу и Ромка устало улыбался на ее слова, откинув голову на подлокотник кресла. Разве она многого хотела?

Ромка не взял трубку. Опять.

Лялька отправила ему сообщение с просьбой перезвонить. Сообщение он тоже не прочел.

Учебный день прошел мимо Ляльки. Она схватила две пары, хотя вообще-то училась хорошо. Учеба ей не особо нравилась, но Лялька воспринимала ее как неизбежное зло. В конце концов, время, проведенное за уроками, занимало хотя бы часть ее бесполезной жизни. Учителя считали, что у них дружный класс. Одноклассники тоже, кажется, так считали. С ней пытались разговаривать в общем чате, приглашать на онлайн-вечеринки. Но Лялька всегда с неохотой откликалась на эти попытки. Хотя общаться она, пожалуй, хотела, но только не знала о чем. Не об учебе же. К тому же у нее было стойкое ощущение, что все ее одноклассники – редкостные дебилы. Их порой смешили странные вещи, которые Лялька не понимала. Фотки котиков, хомячков и прочей живности, которые кидали в общий чат класса, ее тоже совсем не умиляли. В общем, от мыслей о Ромке никто из них отвлечь ее не мог.

Уроки закончились, а Ромка не перезвонил и не прочел ее сообщение. Лялька вышла из душной комнаты к пруду и набрала его сама, чтобы услышать, что абонент не доступен. Тогда она набрала брата.

Димка ответил почти сразу. Ничего сказать не успел, потому что накрутившая себя Лялька выпалила:

– Ромка трубку не берет. Что случилось?

– Э-э-э, он… в Лондон улетел, – осторожно произнес Димка. – Он же тебе говорил.

Лялька села на лавочку и посмотрела на отражение облаков, дрожавшее от ветра на водной глади. Интересно, это Рябинина ему сказала, что Лялька в курсе, или сам Ромка?

– Что у него там случилось? – спросила она.