Магнолия в снегу

Чего боялся Глеб – я прекрасно понимала. Но, что самое интересное, я запаниковала еще больше. В голове отчетливо пронеслась мысль: я была права, Аверин все знает и теперь решил устроить нам очную ставку.

– Женя, нужно сделать так, чтобы Борис не смог поговорить с Молчановым! – что есть силы тормошил меня Глеб. – Что, если он все расскажет – про Алису, про нас, про компромат?! Женя!!!

– Где Молчанов? – попыталась я взять ситуацию под контроль.

– Час назад его привезли, я видел… – начал захлебываться словами Глеб.

– Объясни толком – что произошло?

Глеб наконец перестал меня трясти, отпустил и принялся ковылять по комнате из угла в угол, сбивчиво объясняя мне, что произошло, пока я ездила в город.

– Когда ты уехала, я решил спуститься на кухню. Поставил чайник, подошел к окну и увидел, как к дому подъехала «Газель». Охранники Аверина вытащили из нее какого-то мужика – руки связаны за спиной, во рту кляп. Когда он повернулся ко мне лицом, я сразу его узнал. Это был Молчанов!!! Его силой довели до дома. Я не выходил из кухни, но отлично слышал, как его тащили по коридору, а потом заперли в кладовой на первом этаже… Женя, зачем они его сюда привезли? Ведь Аверин не хотел разбираться с Молчановым силой?! Специально нас нанял, чтобы мы компромат нарыли!!! – запаниковал Глеб.

Пару минут я молча сидела на диване, кусала губы и соображала – как быть? Что делать?

– Мы должны сделать все, чтобы освободить Молчанова, – приняла я решение.

– Как?

– Где, ты говоришь, его заперли?

– В кладовой, на первом этаже.

– Сколько охранников в доме?

– Кажется, трое…

– Жди здесь, – скомандовала я и быстро вышла из комнаты, прошла по коридору и замерла на ступеньках, прислушиваясь: что происходит внизу?

Но с первого этажа не доносилось ни звука. Я тише мышки соскользнула вниз, беспрепятственно миновала холл, прошла по коридору и наткнулась на угрюмого типа, общение с которым у меня уже – было дело – не задалось. Он сидел у дверей кладовой, сложа на груди руки, и верой и правдой выполнял данную команду – «Стеречь!». При виде меня и без того неразговорчивый мужик насупился еще больше. Видно, моя маленькая шутка не стерлась из его памяти. «Вряд ли получится договориться…» – подумала я, но все же постаралась сделать вид, что рада его видеть.

– Привет, – старательно улыбалась я.

Мужик глядел на меня исподлобья, сопел, но молчал.

– А Борис Аркадьевич так и не приехал?

Ноль эмоций. Здоровенный шкаф сидел на одном месте и даже не шевелился. Я окинула его цепким взглядом. Во что бы то ни стало мне нужно было сделать так, чтобы этот амбал оставил свой пост!

– Я брала машину Бориса Аркадьевича, – не теряла я надежды завязать диалог, но все было тщетно. – Так вот: с ней что-то не то. Можешь посмотреть? А то мне завтра ехать в город, не хочу, чтобы она сломалась по пути.

Упрямый мужик молчал. И по его виду было понятно – он отсюда не сдвинется! И что мне так сделать, чтобы и в кладовую попасть, и с ребятами не конфликтовать?

– Ладно, – я сделала вид, что мне ничего не надо. – Если приедет Борис Аркадьевич, скажи ему, что мы с Глебом наверху.

Я развернулась и потопала обратно в комнату, где меня в нетерпении ждал Глеб.

– Ну что?

– А ничего! В кладовую просто так не попасть. Надо что-то придумать…

Сейчас меня успокаивало только одно: из случайно подслушанного разговора охранников я точно знала – Борис вернется только к утру. А чтобы расшатанные нервы совсем пришли в норму, я подошла к окну, открыла форточку и закурила. На улице была непроглядная темень: на небе – ни звездочки. И только лившийся из окон первого этажа свет клочками рассеивал черноту возле дома. Я смотрела на эти ртутно-желтые островки света и медленно соображала. «А ведь во всех комнатах первого этажа есть окна! Значит, и в кладовой тоже должно быть!» – вдруг осенило меня.

Я вышвырнула недокуренную сигарету в форточку, открыла шторы и настежь распахнула окно. В комнату тут же ворвалась ночная зябкая прохлада.

– Женька, ты что делаешь? – занервничал Глеб, видя, как я ловко забралась на подоконник. Но я не обращала на него никакого внимания. В уме я прикинула, где находится кладовая. Получалось, что слева – гостиная, под нашей комнатой – кухня, а следом за ней и должна была быть злосчастная каморка. Я наклонилась вниз и присмотрелась. Скорее всего, так и есть – из первых двух комнат на улицу падает свет, и только у дальнего угла кромешная темень – там-то и заперт Молчанов!

– Придется спускаться вниз, – поставила я Глеба перед фактом.

Но нам не впервой! И даже простреленная нога Глеба не могла помешать осуществить задуманное. План по освобождению Молчанова начал приводиться в исполнение.

Я спустилась первая; как заправская акробатка балансировала на подоконнике, цеплялась за выступы в стене. «Вдруг кто-то из головорезов сидит на кухне – вот им будет забава наблюдать за мной!» – опасалась я. Но оказавшись на земле и украдкой заглянув через окно в кухню, я поняла, что боялась напрасно – в пищеблоке никого не было. Я запрокинула голову вверх и дала Глебу отмашку. Мужик тут же кивнул, сел на подоконник и спрыгнул вниз.