"Магнолия" в весеннюю метель

— Только наших, институтских. Они всегда себе на уме и, пусть даже бессознательно — все равно, стараются подъехать, чтобы заручиться, в случае чего, моей поддержкой у шефа. Знают, бездельники, что он мне доверяет… Но вам-то от меня ничего не нужно, разве не так? Кроме, может быть, меня самой… А это приятно каждой женщине. Нет-нет, без рук, я же не сказала вам, что готова начать традиционный курортный роман — я просто за откровенность.

— Тоже не новая игра: пять минут откровенности.

— Согласна. Первый ход ваш.

— Почему вы приехали сюда в мертвый сезон?

— Отвечаю: потому что я сама себе не хозяйка. Я технический секретарь, хотя громко именуюсь референтом. И мне приходится приспосабливаться к причудам шефа. Правда, он формулирует это более утонченно: «Я не могу обойтись без вас, эрго — вам без меня тут нечего делать». Профком позаботился о бесплатной путевке — и в результате я оказалась здесь… Еще вопросы?

— Почему вы иногда грустите?

— Всегда смеются только дурочки. Да и чему радоваться, скажите? Тому, что я сильна — с соизволения шефа? Тому, что я всегда одна? Что муженек за границей катается как сыр в масле, а нам дважды в год привозит обновки? — Понемногу она разгорячилась. — Но я уже вышла из Таткиного возраста, когда радость из-за новой игрушки заставляла забыть обо всех невзгодах. Совсем наоборот: сколько еще можно ждать в моем возрасте? Прошли времена, когда жены ожидали, когда мужья возвратятся с войны.

— Но вы его любите?

— Вернее будет сказать — любила. Сейчас — не знаю. У него там есть другая. Иначе разве он отказался бы от кресла заведующего отделом в московской редакции? Да он и сам постоянно заявляет, что не может отказываться от свободы. А нас с Таткой связал по рукам и ногам. А еще говорят о женском равноправии. Смешно!

— Значит, вы все еще его любите — и все-таки хотите разойтись?

— Почему сразу так? Прежде чем это сделать, надо как следует обдумать, чтобы не остаться без ничего. На мою зарплату и алименты мы с Таткой не проживем. Мы привыкли к гонорарам Сергея. А такого человека, ради которого я могла бы от них отказаться, я пока не встретила… Нет, лучше отомстить ему иначе — в рамках этого самого равноправия…

Приедитис затруднялся решить: то ли Перова действительно искательница приключений, недвусмысленно приглашающая к флирту, то ли случайно начатая игра побудила ее облегчить душу. А почему именно перед ним, с которым до сих пор перемолвилась лишь парой вежливых слов? Скорее всего потому, что они вскоре расстанутся навсегда. Случайные знакомцы нередко оказываются наилучшими собеседниками — не осуждают, не лезут в душу, не выражают никаких упреков. И все же его мужское самолюбие было бы удовлетворено, если бы оказалось, что последние слова Ирины адресовались именно к нему. Так или иначе, он чувствовал бы себя куда свободнее, если бы хоть на миг мог забыть, что и сам играет не в открытую.

Об этом напомнило ему замечание Перовой:

— Через две минуты настанет мой черед спрашивать.

— Вопрос из другой оперы: что вы думаете о Кундзиньше?

— В институте его считают перспективным ученым, шеф ожидает многого от его диссертации, отпустил его в творческий отпуск, чтобы он наконец закончил работу. Но, признаться, организатор Виктор Янович никудышный — ему может втереть очки любая лаборантка. Я далека от ревности, но мне не нравится его роман с этой белобрысой Рутой. Из-за нее он и голову потеряет, не только диссертацию.

— Откуда вы знаете?

— Стоп! Ваше время истекло, теперь спрашивать буду я. И не пытайтесь приврать: секретарши все-все знают. В том числе и то, что вы — инспектор уголовного розыска и хотите получить у меня информацию… Вопрос первый: может ли мужчина в отпуске забыть о служебных обязанностях и поухаживать за привлекательной женщиной? Без серьезных намерений, а просто для развлечения.

— Тогда я не мог бы находить вас прелестной.

— Тонкий комплимент, хотя и высказан чересчур сложно. В отпуске я предпочла бы большую прямолинейность… Вы женаты?

— Разведен.

— Это не заслуга. Скажите, охота за преступниками доставляет вам удовольствие?

— Это моя работа, и я проклинаю ее каждый день, но без нее не могу себя представить. Почти каждый день наши задерживают какого-то преступника. Можно ли назвать это удовольствием? Намного важнее сознавать, что таким путем мы боремся с преступностью вообще. Лишаем такого человека возможности совершать новые преступления: убийства, насилия, кражи. Профессор Вобликов уверяет, что взамен одной отрубленной головы у дракона отрастает несколько новых, но разве поэтому надо сложить оружие? Врачи тоже спасают не все человечество, а только отдельных людей.

— И вам никогда не казалось, что так можно потерять веру в самого себя? У вас нет будущего…

— Да, бессмертной славы, работая в милиции, не заслужишь. Но наши стремления проще: работать так, чтобы все поняли, что наказание неизбежно. Тогда рисковать станут разве что слабоумные.