МагоИскин

Теперь я понимаю, почему все спеки, риггеры и пурты, так бояться встретится с ментальными хищниками. Ведь встреча в джунглях с таким зверем, это верная смерть, хищникам незачем контролировать свой ментальный удар, скорее всего они стараются, чтобы их удар был как можно сильнее и поэтому у них нет сдерживающих факторов. Чем сильнее удар, тем мертвее их будущая добыча. Поэтому, когда некоторые поисковики, находили головы спеков или риггеров, все что оставалось от тел, то по просьбе ученых корпорации приносили им на исследования, получая за это солидные премии.

В противном случае никто не хотел возиться и таскать вонючие останки с собой. Так вот, исследования ученых показало, что результатом смерти многих индивидумов являлось полное поражение человеческого мозга, говоря простым языком, сильные ментальные хищники выжигали мозг человека, а некоторые более слабые ментальные животные, как утверждали яйцеголовые, разрушали нейронные связи в обоих полушариях, в результате чего все равно приходила мгновенная смерть. А, по мне, что в лоб, что по лбу один черт. Все более или менее активно-ментальные обитатели джунглей могли «вскипятить» мозг любого охотника, поэтому и чревата встреча с ними в диких местах. По этой же причине спеки охотятся лишь на животных джунглей не больше кролика или обезьяны.

Такие животные при своей защите, лишь могут вызвать сильную головную боль, но их очень трудно выследить, потому что от сильных хищников у них есть ментальный радар и по сильному излучению они чувствуют приближение опасности с очень большого расстояния. А, меня они не чуют, от слова совсем. Я умею полностью скрывать свою ауру и меня эти зверушки не чувствуют, даже визуально. Так как я не только прячу ауру, но и использую плетения скрыта, ее я спер и улучшил у эльфов. Поэтому, когда все начали обустраивать лагерь, около чистого ручейка, я сходил на охоту и подстрелил из игольника одну обезьянку, вернее это я так ее назвал. По виду она резко отличалась от земного животного, но так как она прыгала по веткам и вела себя, как макака или орангутанг, то я и назвал ее обезъяной.

Самое главное Бокен, Карн и Альнуиэль были весьма рады от такого нового рациона. Сначала все настороженно приняли убитое животное, они знали сколько стоит такая обезьяна, корпоранты за каждую добытую особь платили по триста тысяч кредитов Содружества. Для простых жителей Лесного очень внушительная сумма и когда я кинул ее Бокену, чтобы он разделал добычу и поджарил ту на костре, то у всех отпали челюсти. У многих в глазах стоял вопрос, что вот так запросто съесть триста тысяч кредитов?

— Нечего так смотреть на это мясо — раздраженно я произнес — теперь будем всегда так питаться!

Когда Гильдор и Зоя нагрузили полные неподъемные рюкзаки своих сыновей продуктами, то я воспротивился этому.

— Как же они смогут передвигаться с таким грузом по джунглям? — поставил я вопрос ребром — куда столько? Да они будут шуметь там как стадо слонов.

— А, что такое слон? — вмешалась в нашу перепалку Гильнея.

Вот мой язык, ругал я себя, все время забываюсь и кидаюсь земными словечками. Теперь объясняй всем, что такое слон. В конце концов победила моя точка зрения. С собой взяли только специи, соль и много хлеба, остальное добудем в лесу, сказал всем. Гильдор и Зоя тоже удивились. Никто не съедал пойманную добычу, все сдавали корпорантам

— Зачем есть такую дорогую добычу? — ворчал сердито гном — лучше уж сразу жрать кредиты, никто так не делает. Возьмите с собой хотя бы солдатские пайки.

Вот от пайков не отказались и места мало занимают и по питательности белков, вполне себе ничего. Когда зажарили свою добычу, то парни не смогли от нее оторваться, пока не обглодали последнюю косточку. А, что и сытно, и очень полезно. На охоту всегда ходил я, подбивал из арбалета Бокена то обезьянку, то зверя, похожего на кролика. Парни видели уже таких животных у себя в Лесном. Охотники часто приносили такую добычу и стоил такой кролик, как и обезъянка. Но, такая добыча среди «спеков» была очень редка, в основном все приносили типа мышей, крыс или маленьких змей. Конечно не шик, но спекам вполне хватало и на пьянку, и на погулять, и целый месяц прожить в Лесном.

Когда на охоту вызвался сходить Бокен, то к нему напросился его младший брат Карн.

— Идите, попробуйте — усмехнулся я им — попытка, не пытка, но если у вас не получится, то хотя бы наловите на ужин мышей или змеек!

Парни поперлись на охоту, видя с какой легкостью я каждый день добываю то кролика, то обезьянку. Решили, что они тоже великие охотники. Ну, ну, усмехнулся я про себя и все-таки отправил за ними одного дрона, чтобы присматривал за этими великими охотниками. Естественно за три часа они так ничего и не поймали, приплелись уставшие и все искусанные летающими насекомыми. Открытые части лица и рук все опухли от укусов, хорошо, что в кольца вплел плетения от противоядия, да и перед походом в джунгли им прокололи весь комплекс антидотов. Они еще удивлялись, почему в лагере, где мы расположились на ночевку, нет этих противных насекомых.