Магомама, или Попаданка наоборот

Рефлекс, наверное: когда стол накрыт, а рядом стоит красивая женщина с ласковой улыбкой и приглашает отобедать, все сначала едят, а потом думают. Конечно, я вовсе не готовила все эти разносолы сама: комната отдыха медцентра это все же не кухня. В этом мире все оказалось гораздо проще: у Шуры была знакомая женщина, которая так зарабатывала: готовила на заказ обеды для не очень больших организаций и привозила их к определенному времени. Это было дешевле, а часто и гораздо вкуснее, чем питаться принесенным с собой из дома или идти на «бизнес-ланч» в какую-нибудь местную таверну. Ну и вот Шура мне про эту даму рассказала, мы с ней составили смету сколько чего стоит, и я с этой бумагой наперевес сходила к Громову. Тот слегка ошалел от моей решительности прямо в первый день работы, но разрешил поэкспериментировать. То есть выделил деньги.

Глава 40

Так что сейчас я пожинала плоды трудов своих и строила хитрые планы на дальнейшие действия. Ничего, вся эта компания оглоедов у меня еще с рук есть будет. А то ишь! Ходят, дразнятся. Называют «милой блондиночкой». Когда очередь дошла до нашего с Шурой волшебного кофе, сам Илья Громовержец не выдержал и, получив вторую чашку, высказался вслух:

— Шура, вы не просто фея! Вы…

— Я знаю, — с несколько самодовольной улыбкой подтвердила я. — Волшебница, королева, и вообще.

«Олегу Семеновичу немного душистого перца и хм, наверное, корицы пару крупинок, как считаешь?» — азартно спросила я у своей лампочки-подельницы, глядя на рослого блондина с щегольской ухоженной бородкой, того самого, кто первым подхватил эстафету Семена Абрамовича и прискакал потроллить новую сотрудницу.

«Думаю, угадала, — согласилась Шура, с самого начала заявившая мне, что всегда знает откуда-то, какой именно кофе кому приготовить. Чувствует, сколько каких специй и в какой момент положить. — А Валерию Петровичу сливки и шоколадную крупку, увидишь, какой будет эффект».

«Шура, а ведь у тебя точно есть зачатки бытовой магии», — задумчиво констатировала я, колдуя над очередной чашкой.

— Э нет! — последняя фраза была адресована Александру Сергеевичу, тоже попытавшемуся заполучить вожделенную чашку.

Этот тихушник даже за обедом держался в тени и старался не попадаться мне на глаза, но запах нашего кофе оказался сильнее его маскировки.

— За что такая немилость? — посмеиваясь, спросил Громов, прихватив собственную чашку.

— А он знает за что, — я как ни в чем не бывало убрала баночки со специями, которые по моей просьбе привезла все та же Шурина знакомая и с помощью которых я делала волшебство с кофе. — Я вообще собираюсь Александра Сергеевича зверски шантажировать, так что пусть готовится.

— Кхм! — упомянутый Александр Сергеевич подавился булочкой, закашлялся и уставился на меня потрясенно-обиженным взглядом, под общий одобрительный смех.

— Не «кхм», а имею право, — непреклонно поджала я губы, под тихое хихиканье Лампочки. — Кстати, вы собирались отвезти меня в школу за детьми, это предложение еще в силе?

— Естественно, — добрый доктор уже оправился и таки стащил со стола чашку кофе, который я для него приготовила на самом деле, просто отдавать не торопилась.

Стащил, поднес к лицу, принюхался и опять изумленно распахнул глаза. Потом глотнул и аж зажмурился, став похожим на блаженно мурлыкающего на солнце кота. Угу, нотка кардамона и только легкий-легкий намек на запах гвоздики, самого запаха и вкуса нет, именно этот намек и кокосовые сливки. Вот не знаю, откуда Шуре пришло в голову это странное сочетание, но напиток вышел такой вкусный, что я и сама едва не стонала от блаженства, приканчивая свою чашку. А вот это совпадение то, что доктора расплющило тем же вкусом, оно странное и такое многообещающее. И смешное.

Однако наслаждение наслаждением, а время ехать за детьми действительно подошло. Так что доктор, мельком глянув на часы, отставил чашку и сделал приглашающий жест в сторону входной двери. Под понимающие переглядывания вредных докторов, которых до конца от ехидства даже вкусный обед не излечил, я невозмутимо поправила толстую косу на плече и с достоинством проследовала в нужном направлении.

— И по какому поводу вы собираетесь меня зверски шантажировать? — все же поинтересовался Александр, когда мы уже сели в его машину и автомобиль плавно тронулся с места, выруливая из тихого двора на оживленную трассу.

— А то вы не поняли, — я пристегнула «ремень безопасности», который иначе противно пищал на меня, требуя соблюдать правила, и откинулась на мягкую спинку сиденья, искоса поглядывая на собеседника.

Что-то в его облике меня все время тревожило и цепляло, и раздражало, что я не могу поймать это ощущение, чтобы разглядеть его поближе и опознать наконец.

— Не совсем, — тут же отозвался Александр, преувеличенно внимательно глядя на дорогу.

— Издеваетесь?

— И не думаю, Саша, простите, можно мне вас так называть? Я, кстати, для друзей Алекс. Или еще можно называть меня Кей. Это прозвище с юности.