Магомама, или Попаданка наоборот

«Потом разберемся, — выдала Шура. — Я что-то не очень хорошо себя чувствую. И мне не нравится Тошкин взгляд. Павел как-то вроде отмерз, а с Антоном точно что-то не так».

«Да еще бы! — вздохнула я. — Для него нормальный папа вдруг превратился в орущего монстра, а нормальная стабильная и защищенная жизнь трещит по швам. Ничего, мы сумеем его успокоить, не бойся. Самое страшное позади, мы не дали увезти детей, с остальным справимся!»

«И еще надо мягко, ненавязчиво расспросить, под каким предлогом этот козел увел мальчишек из школы и заставил отключить мобильники, — сказала Шура. — Что-то же он им наплел, что они безропотно с ним поехали, хотя у нас не было принято никогда вот так срываться. А насчет орущего папы Виктор и раньше мог сорваться, только я грудью вставала, все его раздражение оттягивала на себя, успокаивала, чуть не в попу целовала. Только бы детей не пугал. А тут не успела».

«Еще как успела! — возмутилась я. — Заканчивай клюксить! Сама чуть пол аэропорта не пришибла, а туда же, бедненькая-беспомощная. Сейчас приедем и все решим! Я сказала!»

Глава 46

— А потом папа сказал, что нас ждет большой сюрприз, — бойко тараторил Паша, сидя на стуле в нашей кухне и радостно болтая ногами. Для него все сегодня случившееся казалось одним большим приключением, пусть местами немножко и было страшно-непонятно, но кончилось же все хорошо.

— Все равно до конца учебного года чуть больше недели, а у нас каникулы начнутся раньше! На море! Он сказал, ты все знала и нарочно нам ничего не сказала, чтобы не испортить сюрприз, — тихо добавил Антон.

Он был далеко не так радостен, как младший брат.

Всю дорогу сидел притихший, не поднимая глаз, и сейчас тоже буравил взглядом стол рядом со своей тарелкой.

— А потом папа сказал отдать ему старые телефоны, потому что он купил нам новые в подарок! — похвастался младшенький, подпрыгнул на сиденье, спохватился и поскакал в коридор к рюкзаку. За телефоном.

— Мы отдали а он сразу их выключил, а в новых были другие симки, — еще более тихим голосом пояснил Антон. — Мы ничего не подумали. Такого. Это же папа и мобилы крутые, самой последней модели с играми. Уже установленными. И папа сказал, что номера мы потом со старых симок перенесем, сейчас некогда, поехали скорее, сюрприз же.

— Тош, — не выдержала я. — Посмотри на меня, пожалуйста.

Сын вскинул глаза после долгой паузы, и я поразилась, как они у него из синих выцвели в почти серые.

— Сын, так бывает, — тихо сказала я, пересаживаясь на соседнюю табуретку, притягивая мальчишку к себе и обнимая крепко-крепко. — Иногда обманывают те, кому веришь. Это не твоя вина, это обстоятельства непреодолимой силы.

— Зачем? — Тошка уткнулся лицом в мое плечо, и я почувствовала, как рукав футболки стал горячим и мокрым. — Зачем он так с нами?! За что?! Он же сказал что вы договорились и мы снова будем жить как раньше. Нет. Не так. Лучше, чем раньше!

— Иногда люди делают глупости, — я поцеловала старшенького в макушку и прижала к себе покрепче. — Даже самые близкие и взрослые. Так бывает. Когда обида взыграет, например, и хочется сделать кому-то назло.

— То есть он тебе назло хотел нас увезти? — Антон оторвался от моего плеча и зло прищурился сквозь мокрые ресницы. — А мы?! Мам! О нас он совсем не подумал? Просто обманул, как… как врагов! Как дураков каких-то. А как мы там бы без тебя? А ты тут без нас как?! А если бы тебе опять плохо стало?! А мы бы даже не узнали! Мы для него кто, куклы?! Почему?! Мы сами виноваты, да?!

— Тш-ш-ш-ш, — я снова с силой обняла Тошку, унимая его начинающуюся истерику. А Шура в моей голове мрачно рисовала картинки расчленения бывшего мужа, добрая женщина. Пять минут назад мялась и стонала, что нельзя же детям про отца гадости говорить, даже если это правда. А сейчас готова лететь и расчленять на лету.

— Тш-ш-ш, все прошло. Все кончилось, Тош. Да, плохо, обидно, что папа так но это только его решение, его и вина. Не твоя и не Пушкина. Понял?

— Посторонний дядька тебе помогать стал, просто так, и защищал, а папа! — Антон все повышал и повышал голос. — Ищет, как побольнее сделать! Сам привел эту дуру! А он не должен так! Не должен! Не должен! Он так орал там, в аэропорту, как будто мы враги! У него лицо было чужое и страшное! Мам! Почему?!

— Потому что папа поступил плохо, — я плюнула на Шурину концепцию «не настраивать детей против отца» и слегка встряхнула старшего, сбивая его накал. — Понимаешь? Даже папа может делать всякое дерь… нехорошее, когда от злости мозги зависли и забылось все хорошее. Бывает так, Тош. Но это он поступил как мудак. Это он виноват. А вы все равно самые лучшие у меня, и я никому вас не отдам, понял? Павел, иди сюда, чего ты подслушиваешь и ревешь там за дверью?