Магомед, Мамед, Мамиш

А Саттар Мамиша не задерживает. Только руку ему

крепко-крепко жмет.

- Я думаю, это у нас не последняя встреча... Нет, нет, я вовсе не о деле!

непременно!

Ребята ушли, а Саттар - в милицию; он уходил по за-данию и снова что-то важное мимо прошло. Читает про-токол, другим следователем составленный, и ничего по-нять не может: за что они Мамиша? Поди свяжи то и это дело; случайность? "Мамиш, Мамиш..." У Саттара последнее время часто так, с опозданием; глядишь, и жизнь пройдет, ничего толком не сделаешь. Арам торопит ребят. А куда им спешить?.. Да и Гая не может идти так по улице, тенниска разорвана; он оде-вает рубашку Расима, Расим остается в шелковой май-ке, которая вполне может сойти за безрукавку. Что же дальше? Ребята молчат.

- Так нам и надо, дуракам!- Это только Гая мог за всех.- Хорошо ты нам отплатил, молодец!

покричи, покричи, полегчает.

- Вы меня спасли, не будь вас... Не надо сердиться, Гая.

- Ну и учудил ты, Мамиш! - Такой поворот, чисто сергеевский, Мамиш приемлет.

много чего ты понимаешь.

- Чего-чего, а этого,- Арам не может успокоиться, давно не был в такой передряге, да еще в милицию по-пал,- я от тебя не ожидал!

а чего ожидал, и сам не знаешь.

- Я и сам не пойму, как вышло.

- Ах дураки!

- Что, сами теперь будем драться? Тут поблизости, во дворе мечети, можем побоксовать!

- Да, а как шашлык?- решил Селим их как-то от-влечь.

- Без меня!- отрезал Арам.

- И без меня!- сказал Сергей.

- Тогда и я.- Расим.

- Ну нет! Чтоб еще и шашлык пропадал!..- та же злость в глазах, но сдерживается Гая, и не поймешь, в гости зовет или задание какое дает. А в Бузовнах второй костер прогорел и Полад дважды бегал на станцию. Третий разожгли. Как все мясо упря-чешь в холодильник? Из того, что не вошло в холо-дильник, можно по шампуру на каждого, вот и стали жарить. Ждали пятерых, а их шестеро на микроавтобу-се прикатило. И пришлось остывший костер снова раз-жигать, Полад это любит.

Шестым был Али-Алик, а с ним и НОВАЯ ГЛАВА - рассказ о том, как Мамиш и его товарищи ловят маши-ну, чтоб поехать в Бузовны, и встречают на углу Ком-мунистической и Полухина только что возвратившегося из далекой поездки Али, который уже побывал в угловом доме, но ни Мамиша, ни Хуснийэ-ханум не застал, не торчать же у ворот, зашагал к центру, и навстречу Мамиш; бросился на него, обнял, не отпускает, о Гюль-бале думает; и кажется ему, что и Мамиш осиротел, они же всегда вместе, и братья, и друзья. Невозможно поверить, что нет Гюльбалы. Чего он только не переви-дел, не перечувствовал за это время; оба взволнованы, замерли, единые в своем горе. Об Али знал лишь Гая, как-то Мамиш ему рассказал. И Гая, и ребята смотрят, терпеливо ждут.

"Вот письмо тебе от матери". До письма ли Мамишу? Сложил и в карман. У Али какое-то лицо незнакомое. Али не Али, другой человек словно. "Ну?" Молчит, гла-за подернуты влагой. "Говори же!"

- Нашел.

- Быть не может! Как это нашел!

- Вот так и нашел! До самого Оймякона доехал!

- А где это?- спросил Расим.

- На Индигирке.

- Полюс холода.- Арам все знает.

- Рассказывай.

У Али глаза были раньше какие-то вялые, а теперь

внутри что-то вспыхивает.

- Говори же!

- Вернулся, чтобы переехать. Навсегда.

- А как же мы?! -"Бегут, бегут из углового дома... Не-когда мощный корабль!.. И Гюльбала, и Тукезбан, и Али..."- Разбегаетесь?

- Что это ты?- не понял Али.

с тонущего корабля?!

Притормозил микроавтобус: "Подвезти?" А потом, ког-да влезли, говорит им:

- Вижу, все такси мимо - компания большая, а ехать вам куда-то надо, вот и развернулся, думаю, всех возьму.

- Говори же!

- Сразу узнала меня. Столпились вокруг муж ее, дети, это же мои братья, сестра, представляешь себе! В микроавтобусе трясло, шофер гнал, чтоб успеть и по своим делам.

- Если бы не Хуснийэ!..

- Ну да, что-что, а это она очень даже умеет!- согла-шается Мамиш.

а Гюльбала? а моя мать? что же ты о них не скажешь?

- И к матери во мне что-то проснулось будто. Не ска-зал никто, а я почувствовал, что это она. Только с язы-ком будет трудно.

- Что ты выдумываешь?- возмутился Сергей.- По-живешь там, быстро научишься.

- Вовремя ты нам встретился, твоя помощь во как понадобится.

- Моя?- удивился Али.

- Именно твоя!

Гая смотрит на Мамиша: "Дошло?" И только тут Али замечает: избитые же они! Ну да, ему же сказали, толь-ко переступил порог. И Мелахет была очень раздраже-на, хотя с чего бы? Ей, как уедет Али, забот станет меньше. И смысл сказанного Мамишем, когда садились в автобус, прояснился: "Если твои узнают, что ты с на-ми, несдобровать тебе!"

Мать боялась, не отпускала его: "А вдруг снова обма-нут!?" Пусть только посмеют! Неплохо бы попортить кровь кое-кому здесь.

А Гая с Мамиша глаз не сводит: "Понял?" Мамиш от-вернулся.

тебе что? и вам всем тоже!

Из-под колес клубится серо-белая пыль, не успевает влететь в машину.

Уговорить шофера отведать шашлык не удалось - спе-шил, а тут еще ждать надо, когда угли раскраснеются; легче зажечь новый костер, чем разжечь старый. "О чем это Гая с Арамом? Одного моего слова доста-точно! В горкоме...- услышал Мамиш.- При чем тут горком?" И Гая, и Арам смотрят на Мамиша, недоуме-вают.