Магония

Неподалеку от меня раздается крик, затем его заглушает крик погромче, который доносится сверху.

Из нависшего над кораблем города на палубу сбрасывают якорь.

Мимо нас со свистом проносятся стрелы.

Все это время Дай поет «Не останавливайся», а я пою «ПОТОП». Корабль накреняется, но мы продолжаем.

Внизу, в том месте, где стоит человек, уровень воды поднимается все выше и выше. Он делает несколько шагов в сторону, туман на мгновение рассеивается, и я вижу его лицо, и…

Гигантский кальмар на экране.

Аллигатор на дне рождения.

Толстовка с капюшоном для больницы.

Поездка за перьями для грифона.

ДЖЕЙСОН.

Глава 26 {ДЖЕЙСОН}

Я вижу ее, я нахожусь прямо под ними. Отсюда мне видно все, что происходит, но каждые две-три секунды они куда-то пропадают. Я будто смотрю телепередачу с помехами.

Над хранилищем завис корабль, а над кораблем, высоко в небе, кое-что еще, кое-что невообразимое.

Целый город в облаках.

При своих поистине исполинских размерах он почти полностью скрыт от глаз, но мне удается разглядеть верхушки зданий со шпилями. Вокруг города не утихают ветра. Все это происходит наяву.

Я не думал, что выживу, но это так. В меня ударила молния. На память об этом событии у меня остались три ожога: по одному на каждой руке и один вдоль спины.

Когда я открыл глаза, надо мной склонялся смотритель кладбища.

– В тебя попала молния, сынок, – сказал он. – Может, тебе массаж сердца сделать?

– Спасибо, не надо, оно у меня и так бьется, – ответил я, после чего сердце встало.

Тогда он сделал мне искусственное дыхание и массаж сердца.

Следующую неделю я провел в больнице. Первые четыре дня я почти не приходил в сознание, помню только, что вокруг меня подняли много шума. Когда я наконец оклемался, все тело болело так, будто меня избила шайка великанов, а по рукам и ногам тянулись длинные красные ожоги. Но, как ни странно, чувствовал я себя нормально. Сказать по правде, даже лучше, чем раньше.

Возможно, магонская молния не так уж и плоха. Во всяком случае, теперь я могу разглядывать корабли в небе, и никакой подзорной трубы мне не требуется.

Одним из первых меня навестил мистер Гримм. Он все спрашивал про молнию, каково это, что я почувствовал. Я не знал, что ему ответить, и рассказал все как было. Он заметно побледнел. Бедняга, мне было его жаль. Представляю, как дико звучали мои слова. Он, наверное, подумал, что я брежу.

Похоже, фальшивая Аза забрала с собой мою записку – ту самую, которую я когда-то подарил Азе.

Стало ясно, куда направляется самозванка и куда направляется сама Аза.

Туда же направлюсь и я.

Эти мысли быстро подняли меня с постели, вот только стоило мне встать, как ноги тут же подкосились. Но я должен был попасть на Шпицберген любой ценой.

О том, как я добрался сюда, сколько это стоило и какие у меня потом будут неприятности, не стоит и говорить. Еве с Кэрол я оставил записку. Остается надеяться, что материнская любовь и правда всепрощающая.

Я написал, что обязательно вернусь и чтобы они не переживали. Похоже, дома меня ждет серьезный разговор. Но иногда приходится действовать быстро, и времени на объяснения нет.

Каким-то чудесным образом я прибыл сюда раньше ее.

Пришлось обзавестись фальшивыми документами, взломать несколько систем, выхлопотать себе консульские привилегии и напомнить паре-тройке знакомых о том, что пора ответить услугой на услугу. Я влез в такие долги, что расплачиваться буду всю оставшуюся жизнь, и заработал репутацию самого назойливого парня, который только появлялся в темных уголках интернета. Но мои усилия окупились: я здесь. Она тоже.

Отсюда я вижу ее: она стоит на палубе корабля в гидрокостюме с капюшоном – но через каждые несколько секунд и она, и корабль куда-то исчезают.

Она на себя не похожа, но в общем шуме можно различить ее голос. Его трудно не услышать.

Над кораблем с неугомонными криками летают птицы – по крайней мере, так кажется на первый взгляд. Но это вовсе не птицы.

Это что-то среднее между птицами и людьми.

Усилием воли мне удается прогнать из головы пи. Сейчас не время терять самообладание, мне нужно сосредоточиться.

Ее окружают странные, непонятные люди: «Над облаками произошло что-то такое, что человек пока не в силах объяснить» – а прямо над ней парит этот небесный ГОРОД, и оттуда на корабль падают канаты. Она находится в самом центре всего этого хаоса.

Аза, Аза, Аза!..

Я выбегаю из своего укрытия. Если она увидит меня, она остановится.

Но она продолжает петь, а вокруг меня трескается лед и разрушается камень. Мир разваливается на куски.

Что бы это ни было – землетрясение или какое-то другое стихийное бедствие, – ясно одно: его вызвала песня Азы. Я чувствую, как звуки этой песни проносятся мимо и врезаются в лед.

Из камней волшебным образом струится вода, а сбоку из земли поднимается трос с крючком, который тянет на корабль какой-то груз. Стоит лютый мороз. Я даже представить не могу, сколько сейчас градусов. Не поджарился, так окоченею, проносится у меня в голове. Какая ирония судьбы!