Магос: Архивы Грегора Эйзенхорна

– Вы очень наблюдательный человек, – сказал Вориет. Он положил на стол открытый блокнот Драшера. – Вы же магос биологис, и этот навык вам прививали во время обучения. Записи, которые вы сделали сегодня, это лишь подтверждают, – я, например, никогда не заметил бы всех этих подробностей из жизни растений, птиц и насекомых.

– Но в людях я разбираюсь гораздо хуже, – покачал головой Драшер. – Будь это маленький ястреб, я бы вам рассказал, в какую сторону он полетел и где у него гнездо.

– Человек назвал вам свое имя? – спросила Бетанкор.

– Да. Кажется, он сказал, что его зовут Эсик.

Помощники инквизитора переглянулись. Затем Бетанкор вышла вперед и положила цифровой планшет на стол перед Драшером.

– Этот? – спросила она.

– Нет. Нет, этот намного старше. Намного.

Она переключила изображение:

– А теперь?

Драшер склонился над изображением и сощурился.

– Да, – наконец сказал он. – Да, это он. Кто это? Его в чем-то подозревают? Он преступник?

– Его зовут Эсик Фаргул, – сказал Вориет.

– Он… родственник человека, который здесь умер? – спросил Драшер.

– На обоих изображениях – Эсик Фаргул, – произнес Вориет. – С разницей в сорок лет. Он и есть человек, который здесь умер. В спальне на пятом этаже тридцать лет назад.

Повисло долгое молчание.

– Хм-м… Значит, так, – нарушил тишину Драшер. – Значит… Но это, прямо скажем, смешно. Я же с ним говорил. Я руку ему пожал.

– Вполне возможно, – сказал Вориет. – Но это не отменяет того факта, что он умер.

– Я руку ему пожал… – прошептал Драшер.

– Дышите глубже, – посоветовала Бетанкор. – Иногда подобные вещи сложно осознать.

– Нет, мэм, – сказал Драшер, – мне сложно осознать, зачем вы мне впариваете это гроксово дерьмо. Ваша информация неверна, мастер Вориет. Он совершенно точно не мертв.

– Он умер от старости и плохих условий, – сказал дознаватель. – В девяносто семь лет.

– Значит, тело неправильно опознали.

– Магос Драшер, прошу вас принять информацию так, как есть, – сказал Вориет. – И даже если бы Фаргул все еще был жив, вы сами признали, что встреченный вами человек куда моложе.

– Ну, есть же омоложение, – сказал Драшер. – Оно обращает старение вспять, разве нет? По крайней мере, я так слышал. Сам я никогда через такое не проходил.

– Я проходила, – сказала Медея Бетанкор. – Мне сто шестьдесят четыре стандартных года.

Драшер посмотрел на нее распахнутыми от удивления глазами.

– Инквизитор Эйзенхорн как минимум на сто лет старше меня, – продолжала она. – Магос, омолаживающие процедуры останавливают старение. Но почти никогда не возвращают юность. Если бы Фаргул был жив, то никогда бы не смог выглядеть на пятьдесят или шестьдесят лет моложе, чем в поздние годы своей жизни.

– Вы пытаетесь мне сказать, – сказал Драшер, – что я встретился с призраком?

– Термин не совсем корректный, – произнес Вориет.

– И пожал его чертову руку?

– Давайте лучше поговорим о вашей с ним беседе.

– Нет, – отрезал Драшер. – Нет. И прямо сейчас мне нужны две вещи. Во-первых, успокоительное. Сильное. А во-вторых – чтобы вы объяснили, что произошло, причем без всякого гроксова дерьма. И что-нибудь меня не устроит. То и другое. Прямо сейчас. Иначе я собираю вещи и уезжаю.

– Не создавайте затруднений, магос, – сказал Вориет.

– Нужно ему объяснить, – произнесла Бетанкор. – Хотя бы самое основное.

Драшер решил, что она обращается к Вориету, но потом заметил, что женщина просто смотрит в пространство. Раздался мягкий щелчок, как будто Драшер только что зевнул и прочистил уши. После чего раздался четкий голос, сказавший одно слово:

Продолжай.

– Что это было? – спросил магос.

– Думаю, вам лучше самому это сделать, – сказала Бетанкор. снова обращаясь не к Вориету и не к Драшеру. – Я знаю, что вы устали, но…

Жди.

Бетанкор посмотрела на Драшера:

– Подождите минутку, магос.

Драшер поковырял пальцем в ухе. Голову будто сдавили в мягких тисках.

Главный зал.

– Что это было? – повторил он.

– Мы идем в главный зал, – сообщила Бетанкор.

Эйзенхорн их ждал. Он сидел в кресле с высокой спинкой и выглядел так, как будто ему приходится терпеть какую-то пытку. Драшеру показалось, что инквизитор не столько сидит в кресле, сколько пытается с его помощью не провалиться сквозь пол, прямиком в центр планеты. Дышал он с трудом.

Одла Джафф зажигала свечи, пытаясь разогнать полумрак в зале. В помещении по-прежнему было холодно, причем холод, похоже, исходил от самого инквизитора. Снаружи начиналась гроза.

– Присаживайтесь, магос, – произнес Эйзенхорн.

Драшер подчинился и сел напротив инквизитора. Вориет и Бетанкор отошли в сторонку и устроились на лавке в дальней части зала. Джафф зажгла последние свечи и присоединилась к ним. Больше здесь никого не было.

– У меня есть способности псайкана, магос, – сказал Эйзенхорн. – Вы знаете, что это такое?

– Думаю, да. Я никогда не встречал никого, кто…

– Скорее всего, встречали. Мы обычно не афишируем свои таланты. Мой дар достаточно силен. Сегодня вы кое-кого встретили. Когда покинули крепость без разрешения…

– Я сожалею об этом… – начал было Драшер, но Эйзенхорн поднял руку и заставил его замолчать.