Магос: Архивы Грегора Эйзенхорна

Король манит. Циклопические демоны, слишком большие, чтобы охватить их взглядом, преклоняются перед его троном. Скованные цепями и присягой, они шепчут не-слова.

Стрекочут, как насекомые.

Тикают, как часы.

Гогочут, как свет.

Трещат, как огонь.

– И вот ты здесь.

Голос.

– Разве не здесь ты хотел оказаться? Разве не сюда ты шел всю свою жизнь? Этого ты хотел, да?

Эйзенхорн открыл глаза. Пыль застилала глаза, а в рот набился песок.

Он ничком лежал на земле.

Инквизитор поднялся, кашляя и плюясь, пытаясь прочистить горло от пыли. Свет вокруг отливал золотом. В воздухе плавали мелкие крупинки. Дымка.

– Город прямо перед тобой, – сказал голос. – Ты у ворот.

– К-какой город? – Эйзенхорн едва сумел выдавить из себя эти слова.

– Город Праха, – отозвался голос. – Ведь все правильно?

– Кто ты?

– А я тоже прямо перед тобой.

Эйзенхорн поднял глаза. Обладатель голоса смотрел на него сверху вниз.

– Привет, малыш, – сказал Черубаэль.

– Почему ты здесь? – спросил Эйзенхорн. – Как?..

– Ты меня позвал, – объяснил Черубаэль. – Я пришел потому, что ты меня вызвал.

Инквизитор попытался встать. Демонхост протянул руку, чтобы помочь ему.

– Не прикасайся ко мне!

Черубаэль, похоже, обиделся.

– Но… ты же звал меня, – сказал он. – Чтобы я помог. Ты всегда это делаешь. За этим ты меня создал. В итоге, сам видишь, я – единственный твой друг. Что многое значит. Уверен, ты согласишься.

– Я тебя не звал. – Эйзенхорн все-таки смог подняться на ноги и теперь смотрел на город, мерцающий за пеленой золотистой пыли.

– О, но ведь позвал же, – возразил Черубаэль. Демонхост плавал в воздухе перед Эйзенхорном. Конец оборванной цепи волочился по пыли. – Со скрытого пути.

– Регия Оккульта?

– Вот как оно называется! – воскликнул Черубаэль. – Я знал, что у этой штуки есть название. Ре-ги-я Ок-куль-та. Ты позвал меня, когда шел через нее.

– И ты пришел?

– Друзья всегда так делают, – оскалился демонхост.

Эйзенхорн покачал головой. Огонь потух. Боль ушла. Вся боль ушла.

– Я не мог… – начал он. – Я не могу тобой так управлять. Никогда не мог. Мне нужны месяцы, чтобы вытащить тебя, и постоянное усилие, чтобы держать в узде. Мне нужно напрягать разум до предела, просто чтобы ты был спокоен. Я не звал тебя. И даже если бы позвал в приступе безумия, то не смог бы удержать.

– Теперь можешь, Грегор.

– Нет.

– Но ведь да! – рассмеялся Черубаэль. – И мне это на самом деле нравится. Больше нет никакой борьбы. Этой постоянной борьбы между нами, со всей болью и переживаниями. Все. Ты зовешь, и я прихожу. Теперь это работает так. Я даже не могу попытаться сопротивляться. И меня это устраивает.

– Это все иллюзия, – сказал себе Эйзенхорн. – Это просто… очередная стадия Терзания. Еще один трюк…

Черубаэль оглянулся. Цепь зазвенела.

– С кем ты разговариваешь? – спросил он.

Эйзенхорн посмотрел на демонхоста:

– Это все не настоящее. Тебя здесь нет. И меня тоже. Я тебя не звал, и я совершенно уверен, что не сумел бы тебя контролировать. Мои псионические способности выгорели. Я должен умирать. Это, наверное, последние иллюзии Терзания.

– Нет, ты не умер, – произнес Черубаэль. – Не умираешь. И это не галлюцинации. Ты просто тут. Ты всегда стремился сюда и наконец пришел. Я впечатлен. Нет, правда. И я не часто говорю это людям.

– Сюда?.. – переспросил инквизитор.

– Можно рассмотреть вопрос физически и метафизически. Полагаю, ты сам решишь, что важнее. Физически – это Город Праха внутри города Квин-Мэб на Санкуре, субсектор Ангелус. Год пятисотый. Плюс-минус год. А вот метафизически… ну, тут все зависит от тебя.

– Санкур?

– Да, да. Ужаснейшее место, как по мне, но выбираю не я. Теперь ты заказываешь музыку. Ты ведь… ты хотел попасть сюда, верно?

– Да, – кивнул Эйзенхорн. – Я… Я не знаю.

– Тебя попросили сюда отправиться, – сказал Черубаэль. – Эта твоя неприкасаемая, ну, как ее там звали?

– Елизавета.

– Да, Е-ли-за-ве-та. Она тебя очень вежливо попросила.

– Это было Терзание, принявшее ее форму.

– В любом случае она попросила вежливо. Об услуге. О последнем деле. Спасти ее дочь. И я полагаю, этим-то мы и займемся. Ты все для нее сделаешь.

Демонхост заметил, что Эйзенхорн разглядывает призрачный город.

– Или ты передумал, а, Грегор? Все еще борешься с искушением? Последний рывок, чтобы свернуть шею врагу?

– Я не знаю. Не знаю, было ли хоть что-то из этого правдой.

– Похоже, у тебя есть выбор. Поступить правильно или правильно. Я знаю, что звучит не очень похоже на выбор, но ты меня понял. Сделать большое дело, которое имеет значение, или маленькое, которое зачтется.

– Разве я не могу сделать оба?

– Я не знаю, – пожал плечами Черубаэль. – А ты можешь?

Эйзенхорн не ответил.

– Думаю, – подытожил демонхост, – все сводится к тому, что важнее. Для тебя. Обязательства перед… ты знаешь… не люблю называть Его по имени. Давай назовем Его Гниющим богом-королем. Или обязательства перед теми, кто на тебя рассчитывал. Лично на тебя. Давай назовем их еще одним словом, которое я не люблю, – друзьями.

– У меня нет друзей, – возразил Эйзенхорн.