Магуари [СИ]

Гончар и его жена к парню особо не придирались. Кормили тем же, что ели сами, причём - сколько влезет. Еда здесь простая: каши, похлёбки, сыр или мясо редко и понемногу. Вместо хлеба - пресные лепёшки.

Босиком ходить не пришлось - нашлись для него старенькие сапожки с короткими голенищами. И шапку он тоже получил - вязаный колпак.

Первый месяц прошёл тяжело. Уставал, как собака, так что к вечеру еле двигал ноги. Постепенно втянулся, приобрёл опыт и навыки, начал помаленьку разговаривать. Сил теперь хватало и на то, чтобы перекинуться словечком со сверстниками, которые нередко затевали игры с деревянными мечами и очень даже неплохими луками. Собственно, из разговоров с поселковой ребятнёй и выяснилось, что он не батрак и не раб, а считается приёмным сыном гончара.

Спорить не стал. Просто подумал хорошенько и посмотрел вокруг. У всех соседей дети работают. Прополка и поливка, те же дрова, вообще, дел не перечесть. Смысла многих он просто не понимает. И на игры время остаётся. А, скажем, рыбалка, так это не развлечение вовсе, а добыча пропитания. Так что, может быть и не питают гончар с супругой к нему каких-то особенно нежных чувств, однако поступают с Диком, как с собственным ребёнком. А пара возков хвороста в день - это не так уж много для подростка, тем более, для прожорливой обжиговой печи этого как раз хватает с небольшим избытком.

"Родителей" своих он называл "Па" и "Ма" и чувствовал себя с ними, как с родными. Раньше, в детском доме, было даже меньше душевного комфорта. Воспитатели просто не могли уделить проблемам мальчика столько внимания, да и разные среди них люди попадались.

Самым трудоёмким делом было расчленение стволов и сучьев. Топор приходилось часто точить - сталь, что пошла на его изготовление, не слишком хороша. Опять же перерубание хлыста поперёк волокон требует поставленного удара. Откуда ему взяться у паренька из индустриального мира, отлично разбирающегося в кнопочных и голосовых интерфейсах управления бесчисленными обслуживающими устройствами? В этом месте, конечно, смухлевал. Сбегал к тайнику и прихватил струнную пилу. Она вроде рулетки, в которую заправлена мономерная нить. Дерево режет, как масло. Только работать с ней надо осторожно. Она ведь всё способна перепилить, хоть сталь, хоть камень. Только навык всё равно требуется, чтобы рез не сварился. А уж если не усмотришь, нить может остаться в "пропиле", толи зажатая, толи вварившаяся. Дик две струнки так потерял. А когда менял на запасные, пальцы себе порезал, к счастью несильно, но заживало долго.

Познание мира, где всё делается руками, поглотило его всецело. Плюс изучение языка. Встречались в нём отдалённо знакомые слова, хотя и искажённые. Это наводило на мысль о том, что местное население - потомки землян. Биологических отличий заметить не удалось. Мир в ближайшем окружении был нетороплив, патриархален, и постепенно обретал всё новые и новые грани по мере того, как Дик осваивал речь. Одновременно, словно зрение прорезалось.

У соседа-кузнеца закололи кабанчика - в похлёбке нашлись кусочки мяса.

На огороде появилась молодая картошка. Вместе с "родителями" выкопали сразу целый рядок и почти всё отвезли в замок барона. А через два дня Дик отвозил такую же порцию туда же от другого соседа - шорника.

Лесник завалил где-то в чаще какого-то "рурка" - на ужин были ломтики сочного окорока.

Чаши, миски, крынки, что выделывал па, увозил на лодке долговязый нервный тип, после чего на столе на какое-то время появлялись творог, сметана, мёд. Позвякивали монетки в кошельке у ма, а за несколько этих кругляшей кузнец доработал топор Дика. Тот стал легче и перестал так часто тупиться. Учитывая, что к этому моменту удар у юного дровосека уже был поставлен, использовать струнную ножовку он стал редко, только в единичных случаях. Тем более что па сделал новое топорище, которое совсем не "отыгрывало" в руку.

Шло время. После весны настало лето, а за ним подкралась осень. Дик стал нормальным здешним парнем. Узнал, что у хозяина поселения - барона - под рукой находится несколько рыцарей, владеющих в округе земельными наделами. Сам барон подчиняется графу, на зов которого приводит войско, состоящее из этих самых рыцарей и собственной пешей дружины. Если считать со стремянными, оруженосцами и прочей вооружённой челядью, получается войско человек в триста.

Баронство здешнее считается приграничным, отчего налоги низкие, и войско из этих мест созывают не на всякую войну, но именно сейчас воинство ушло в поход против "дрыгонов", и на местах остались только немногие сержанты - ученики настоящих бойцов. Слово "дрыгоны", Дик однозначно перевёл как "драконы", чему внутренне изумился, но ничего по этому поводу говорить не стал - его дело узнавать, а не убеждать окружающих в том, что он прочёл немало умных книжек.

Глава 3