Май

Они направились обратно к выходу и на первом этаже повстречали Таю. Девушка только что вернулась с мороза. На её длинных тёмно-каштановых волосах таяли ажурные снежинки. На круглом личике красовался лёгкий румянец и блестели частички пудры. От её куртки, которую она отряхивала от снега, струился холодный дух зимы, а от неё самой исходило тепло. Девушка взглянула на подошедших ребят слегка озорным взглядом. На тонких губах блеснула улыбка. Тая была очень хорошенькая, и помимо воли Май с удовольствием разглядывал её. Эмоциональную и капризную, о чём говорил весь её облик. Он видел её раньше, но так близко – никогда.

– Тая! – громогласно встретил подругу Саша. – Где ты всё шляешься?

Девушка лишь мельком взглянула на своего друга.

– В курилку бегала. Там наши девчата коктейли попивают, – быстро ответила она и остановила взгляд на Сашином спутнике.

– Ты же из параллельного класса? – спросила она, улыбнувшись.

Май заметил, что над правым уголком её верхней губы выпирает маленькая светло-коричневая родинка. Он кивнул.

– Ты всё время один ходишь. Классно, что вы подружились. Сашка как сказал твоё имя, я сразу поняла, о ком он. Ты один такой на всю школу.

– Наверное, – пожал плечами Май, с интересом глядя на Таю.

Они прошли в зал и встали возле окна. Тая была очень суетлива. Она часто отходила, возвращалась, шепталась с Сашей, постоянно запускала руку в волосы, поправляя и распутывая их кончики, над чем-то смеялась, глядя на танцующих, зачем-то лазила в сумочку, болтавшуюся на её плече. Один раз достала из неё маленькую баночку, в которую окунула пальчик, а потом приложила его к губам, смазывая их чем-то, что издавало едкий клубничный запах. В другой раз обновила духи, аромат которых повис прохладным цветочно-фруктовым облачком. Стоявший рядом Май рассеянно отвлекался на её суету, изредка косясь в её сторону. Она же часто поглядывала на него и беспричинно улыбалась.

– Я всё же предлагаю бухнуть! – прогорланил Саша над самым ухом своего друга. – Тухло так, не стоять же тут у окна весь вечер! Пойдём лучше купим выпить и прогуляемся?

Май неохотно отреагировал на предложение. Он всё ещё надеялся увидеть Юлию. Но как объяснить приятелю, что он хочет остаться один на этом празднике жизни? Остаться в одиночестве, чтобы никто не мешал. Но друг оправдывал его появление на дискотеке. Без него Май чувствовал себя глупо. И потому согласился пойти.

– Хорошо, только я на минуту, – предупредил он, натягивая куртку.

И решил напоследок пройтись мимо учительской, надеясь, что удача всё-таки улыбнётся. За ним как тень последовало двое ребят. Это были всё те же забияки его прошлых лет. Время затишья ушло, случай представился. Они знали, что Май влюблён в учительницу, и это знание подогревало им кровь, раззадоривало. Как он мог полюбить? Как это вообще возможно? И влюбился – в кого? В красавицу Юлию, которая нравилась почти всем ещё не оперившимся юнцам. Эта учительница стала предметом ночных фантазий многих извращённых умов. А Май смотрел на неё не так, как смотрели другие. Он растворялся в своей чистой, платонической любви, наслаждался всеми её гранями. Это-то и злило, раздражало. Как он посмел летать так высоко? Поэтому они хотели его опозорить, стянуть с душевной высоты, растоптать это чувство, унизить. И, захмелевшие, подзуживая друг друга, парни побежали вслед за ним.

Май спустился на третий этаж, когда его догнал высокий темноволосый Игорь. Следом подлетел светленький, намного меньше ростом, Антон.

В коридоре третьего этажа горели всего две лампы, освещавшие вход и выход на лестницу. С четвёртого гулко доносилась музыка.

– Эй, Маячок, постой!

Май обернулся, и в ту же минуту рука Игоря легла ему на плечо.

– Ты курить?

– Нет, поссать, – с дерзостью в голосе ответил Май, скидывая руку с плеча.

– Пойдём покурим? – предложил Антон, жадно улыбаясь, кивнув на открытую дверь женского туалета, откуда тянуло сигаретным дымом.

– Зачем? Не курю.

– А придётся, – ответил Игорь. – Побазарить надо.

Губы Мая сложились в горькую ухмылку. Он посмотрел на Игоря тяжёлым, упрямым взглядом, в котором читался вызов.

– Слышь, придурок, ты тупой, что ли? Говорю же, побазарить надо, чё ты как баба на меня уставился?

Май стоял, прожигая обидчиков глазами. Казалось, он был непробиваем.

– Сука, раздражает он меня! – в нетерпении дёрнулся Антон, щёлкая пальцами.

– Ты думаешь, папашу-чурку своего притащил тогда – и всё, зелёный свет? – продолжил Игорь, наступая на свою жертву. – Да мы таких знаешь сколько били? Тоже мне, спасатель! – Ребята нервно захихикали.