Маячный мастер (СИ)

— Обойдёмся невооружённым глазом. Да ты смотри, и повнимательнее. Ничего знакомого не замечаешь?

Я поднял взгляд к небу.

— Что я должен заметить?

А вот это. — Он подал мне пачку листов, на каждый из которых карандашом был нанесён узор из точек. Все узоры были разные.

— Ну, смотрю… постой! Это что, созвездия? Ну да, точно –вот это, это, и ещё это…. А остальные где?

Действительно, положение точек на трёх листах повторяло расположения самых ярких звёзд в разных частях небосклона.

— Можешь ведь, если захочешь! — Пётр удовлетворённо кивнул. — Остальные скрыты за горизонтом. Это, чтоб ты знал, местные зодиакальные созвездия — те, что расположены в плоскости эклиптики этой солнечной системы. И каждое из них — ключ ка одной из страниц дневника. Здорово придумано, верно?

— Это точно. — согласился я. — Не имея возможности увидеть здешнее звёздное небо, шифра не разгадать — а как его увидеть, если этот мир даже мы с Валуэром с трудом отыскали в Реестре Гильдии? Одно мне непонятно: как определить, какая именно страница какому созвездию соответствует?

— Кретинизм — тяжёлая болезнь. — с высокомерным видом заявил Пётр. — Но он хотя бы лечится, а вот нежелание — или неспособность — немножко подумать нет. Задачка для школьника-дебила: какая по счёту страница дневника соответствует этим трём созвездиям?

— Сейчас… — я зашуршал страницами. — Вторая… третья… четвёртая… погоди, так они что, идут по порядку?

Пётр выдохнул с показным, нарочитым облегчением.

— Ну, слава богу, а я-то уж испугался, что ты безнадёжен… Да, именно так — владелец дневника нес тал мудрствовать, а просто использовал для шифрования текста зодиакальные созвездия одно за другим, как они располагаются на небосводе. Дешево и сердито!

Я был раздавлен, унижен — но безоговорочно капитулировать не собирался.

— Ну, хорошо, допустим, ты прав. Но ведь придётся отнаблюдать все созвездия, составить звёздные карты, наложить на страницы дневника — да ещё и так, чтобы точно угадать масштаб! Тут ведь как: стоит хоть самую малость ошибиться — и всё, буквы в ключе не те! Прикинул, сколько на это уйдёт времени?

— А мы что, куда-то торопимся?

Пётр ухмылялся с видом победителя, как минимум, при Аустерлице. А может, и вовсе при Ватерлоо.

— Ну, это как сказать. — я вернул ему листки. — Я понимаю, дело непростое, требует времени…. Но, если честно, то да, хотелось бы поскорее. И в особенности, разузнать побольше об этих эти гребнеголовых, что напали на их корабль — вдруг они снова сюда заявятся?

— А ты уверен, что в дневнике о них есть хоть слово? И вообще, скоро только кошки родятся. Месяц, самое большее, два — и всё будет готово, обещаю!

— Ну… два месяца это ничего, это терпимо. — я поднялся с шезлонга и потянулся, хрустнув суставами. — А сейчас давай-ка в самом деле, поставим твой телескоп на треногу. Очень хочется взглянуть на здешние луны вооружённым глазом!

— Хочется, перехочется, перетерпится. — лениво отозвался Пётр, закинув руки за голову. — Телескоп, даже такой, любительский — это тебе не бинокль. Его настраивать надо, а это дело долгое.

— Сам же говорил — мы никуда не торопимся!

Он помолчал с минуту, созерцая звёздное небо над головой.

— Ну… тогда просто неохота. Чего, спрашивается, домотался до человека, в самом-то деле? Четыре дня подряд вкалывал, как последний таджик Карло — то булыжники таскаю, то с цементом вожусь, то хрень эту железную ставлю. — он показал на возвышающуюся посреди площадки решётчатую башенку маяка.- имею, в конце концов, право на заслуженный отдых, или у нас тут крепостное право?

— Вкалывал он, надорвался… Думаешь, я не знаю, что ты к себе в пещеру аж четыре бочонка из погреба мастера Валу заныкал? А они, между прочим, не твои!

— Во-первых, не четыре, а три: с ромом, коньяком и портвейном. А во-вторых — чьи они, твои, что ли?

— Чьи же ещё? — удивился я. — Раз дом мне в наследство отписан — то и всё, что в нём было тоже моё. Включая эти самые бочонки!

— Так ты ж их все колонии отдал?

— А ты и обрадовался, что теперь можно тырить?

— Не тырить, а пользоваться, как и все! — ответил он. И вообще, шёл бы ты вниз, а? Твоя сахарная вдовушка, небось, уже заждалась…

— Во-первых, не надо завидовать так громко. А во-вторых — ничего, подождёт до утра. Её там супружница нашего самородка приютила, всё никак не наговорятся…

Это была чистая правда. Каждый раз, оказываясь в Зурбагане, я уговаривал подругу отправиться со мной — и каждый раз она обещала подумать. И вот — решилась, и теперь вместе со мной наслаждалась здешними красотами — буйной тропической фауной, ослепительно-белым коралловым песком, испечёнными на палочках моллюсками… А ещё гламурными журналами с рекламой шикарного нижнего белья, невесть зачем взятые с собой женой мастера-кожевенника — и я уже заранее прикидывал, какой заказ придётся сделать Валдису, который завтра собирался возвращаться в Зурбаган, а оттуда — на Землю за новой партией переселенцев.