Маячный Мастер

Но сейчас-то речь не о вероятностях и не о реализуемости той или иной фантазии – нет, тут всё по-настоящему! И даже объяснение происходящему имеется, и вполне… если не логичное, то последовательное. Чем, в конце концов, Фарватеры и Маяки хуже Звёздных Врат, тахионно упакованных червоточин, или, скажем, сигма-деритринитации?. Вот и футуршок, если и случился, то в каком-то странном, урезанном виде – за что отдельное спасибо таверне «Белый дельфин», её посетителям, и гостеприимной хозяйке. А так же – Серёге Баранцеву который вместо экскурсии по улицам Зурбагана, где чужеродность выглядывает из каждой подворотни, взял, да и затащил спутника в питейное заведение, где дал прийти в себя и осознать произошедшее в более-менее привычной обстановке. Ну а дальше сделал своё дело чёрный покетский ром, который до некоторой степени примирил Казакова с окружающей… хм… нереальностью. Улица Полнолуния, по которой они шагали, теперь казалась ему знакомой – и фонарщики с их лесенками, и совершенно парижские фиакры, словно сошедшие с полотен импрессионистов, и даже вывески на незнакомом языке. Сергей старательно изображал из себя гида: вот это оружейный магазинчик, лучший в Зурбагане; дальше, в половине квартала – поворот в Переулок Пересмешника (в его глубине Казаков разглядел загадочный зеленоватый свет) а в этом домике (два этажа, два окошка по фасаду и острая, вытянутая вверх крыша) лавка менялы. А ещё через три дома магазинчик готового платья, очень приличный – имей в виду, глядишь, и пригодится…

Миновав два квартала, они свернули с улицы Полнолуния и пошли по крутым переулкам в гору, на террасы Верхнего Города. После нескольких поворотов (в какой-то момент Казакову показалось, что они пересекают улочку, по которой только что прошли), Сергей остановился перед оградой крохотного палисадника.

– Смородиновый переулок, дом четыре. – сказал он, распахивая перед спутником низкую, по пояс, калитку. – Хозяйку зовут матушка Спуль, постарайся произвести на неё хорошее впечатление. Нам здесь жить, имей в виду!

Дожив до сорока лет, Казаков не раз мечтал о таком жилье

– в стиле квартиры Шерлока Холмса на Бейкер-стрит из известного сериала. И чтобы непременно с миссис Хадсон – её здесь заменяла матушка Спуль, действительно, напоминающая Рину Зелёную в роли миссис Хадсон. Серёга шёпотом сообщил, что хозяйка дома – вдова капитана дальнего плавания, отчего Казаков сразу проникся к ней уважением.

Любопытно, что всякий раз, когда он представлял себе эту гипотетическую квартиру, то место «доктора Ватсона» всегда занимал именно нынешний его спутник. К тому времени он уже около десяти лет числился пропавшим без вести, так что можно было давать волю воображению, лепя из потерянного друга подходящий образ. И вот, на тебе: и Серёга здесь, и дом в точности (ну хорошо, почти в точности) такой, как грезился ему на Земле…

Матрос, доставивший с «Квадранта» их багаж, передал домохозяйке записку с предупреждением о новом постояльце, так что всё было приготовлено к заселению Казакова в отведённую ему комнату. Пунш, который матушка Спуль поставила на столик в гостиной, оказался выше всяких похвал (тёмное крепкое пиво, лимонный сок, сахар, пряности, имбирь), застеленные постели ждали в спальнях – отдельных, каждая с камином и мансардным окошком, из которого открывался вид на Нижний Город, горный отрог и гавань. Друзья устроились в креслах перед камином в общей гостиной, отхлебнули пунша и приготовились к неспешной беседе. Спать удивительным образом расхотелось, а вот поговорить было о чём.

– С чего ты так задёргался, когда увидел ту девицу? – лениво осведомился Казаков. Речь шла о Дзирте ван Кишлерр, появившейся в «Белом Дельфине» с компанией курсантов Морского Лицея, среди которых она выделялась новенькими мичманскими нашивками.

– Не верю я в такие совпадения. – Сергей покачал головой.

– Понимаешь, в первый мой вечер в Зурбагане я тоже встретил её в «Белом Дельфине» и, прошу заметить, в такой же компании. А потом такое началось… впрочем, это долго рассказывать.

– А ты расскажи. – посоветовал Казаков. – Торопиться нам некуда. Пунш, правда, остыл – ну так попросим матушку Спуль принести горячего…

– Не надо. – Сергей поднялся с кресла, извлёк из стойки возле камина медную кастрюльку на длинной, витой, медной же ручке. – Лей, сейчас подогреем…

Казаков перелил питьё в кастрюльку, ухитрившись не пролить ни капли. Ритуал разогревания напитка на углях в камине чрезвычайно ему нравился – жаль, что превратившись в привычку, он перестанет радовать новизной. Но – когда ещё это случится, а пока можно получать удовольствие, воображая себя обитателем дома номер двадцать два по Бейкер Стрит.

– Так вот… – Сергей разлил дымящийся грог по кружкам. Казаков взял свою обеими ладонями и зашипел – кружка была очень горячей. – Тогда я собирался заночевать в комнате на втором этаже «Белого Дельфина» – но не успел улечься, как эта особа возникла на пороге моей комнаты…