Маяк на далеком острове; Болид; Малые и неоконченные произведения; Драматические произведения

Конгре чувствовал надвигавшуюся опасность. Оставалась единственная возможность, и он ею воспользовался. На воду спустили шлюпку. Шесть человек сели в нее, взяли судно на буксир и, сильно налегая на весла, сумели развернуть его. Примерно четверть часа шхуна шла к левой стороне залива и наконец смогла взять необходимый курс без риска быть выброшенной на рифы.

Однако ветер внезапно стих. Паруса на мачтах провисли. Шлюпка не имела возможности отбуксировать «Карканте» до входа в спасительную бухточку. Необходимо было попытаться удерживать «Карканте» до полной воды или даже бросить якорь и простоять на месте около двух часов. А ведь «Карканте» отошла от бухты только на полторы мили!

После отплытия шхуны Дэвис и Васкес выбрались из укрытия и, свесившись с утеса, следили за движениями судна. Ветер полностью стих. Они поняли, что пиратам придется остановиться и ждать отлива. Но времени им хватало, чтобы к рассвету добраться до выхода из залива. У пиратов еще оставались шансы уйти незамеченными.

— Нет! Мы их задержим! — закричал Дэвис.

— Но как? — спросил Васкес.

— Пошли же… Пошли!

И Джон Дэвис быстро потащил своего спутника к маяку.

По его мнению, «Санта-Фе» должен был крейсировать перед островом, причем на достаточно близком расстоянии, что не представляло ни малейшей опасности при спокойном море. Несомненно, капитан Лафайате, удивленный тем, что маяк не светит, поступит именно так в ожидании рассвета.

Именно так полагал и Конгре. Однако он понимал, что ему очень повезет, если удастся перехитрить сторожевой корабль. Как только отлив увлечет воду залива в океан, «Карканте» и без помощи ветра менее чем за час доберется до мыса Сан-Хуан.

Выйдя из залива, Конгре не собирался удаляться в океан. Шхуна вполне сможет довольствоваться слабым волнением, поднимавшимся даже в самые спокойные ночи, и южным течением[160], чтобы пройти вдоль побережья до самого конца и темной ночью. Как только судно обогнет мыс Северал, расположенный в семи-восьми милях отсюда, оно скроется за скалами, возвышавшимися стеной до мыса Ванкувер. Пиратам нечего будет бояться. Единственная опасность заключалась в том, что шхуну могут увидеть вахтенные «Санта-Фе», если сторожевик будет находиться южнее залива, а не при входе в пролив Ле-Мер. Разумеется, если «Карканте» заметят при выходе из залива, капитан Лафайате не даст шхуне уйти, хотя бы для того, чтобы допросить ее капитана о состоянии маяка, и обязательно догонит, прежде чем судно скроется за вершинами южного побережья.

Было начало десятого. С каким нетерпением Конгре и его сообщники ждали момента, когда начнется отлив. Шхуна по-прежнему уклонялась от волн, став носом к океану. Впрочем, якорная цепь уже провисала. Близилось время подъема якоря. Шлюпку закрепили на борту. Конгре не хотел терять ни минуты.

Вдруг раздались вопли пиратов, хорошо слышные на обоих берегах.

Ночную мглу прорезал длинный луч света. Прожектор маяка ярко горел, освещая залив и океан в окрестностях острова.

— Эти сволочи там! — закричал Карканте.

— На берег! — приказал Конгре.

Действительно, для того чтобы избежать серьезной опасности, у бандитов оставался только один выход: высадиться на берег, оставив на борту шхуны одного-двух человек, добежать до ограды, проникнуть в подсобное помещение, взобраться по лестнице башни, ворваться в комнату вахтенных, избавиться от смотрителя и его спутников, если таковые имелись, и погасить маяк. Если сторожевой корабль только направляется к заливу, то будет вынужден остановиться. Если же он уже в заливе, то попытается выйти обратно в океан, поскольку лишится указателя на пути к маяку.

Конгре приказал спустить шлюпку. В нее вместе с главарем сели Карканте и дюжина разбойников, вооруженных ружьями, револьверами и тесаками. Через какую-то минуту они добрались до берега и бросились к ограде, от которой их отделяло не более полутора миль.

Этот путь занял около четверти часа. Бежали они плотной толпой, не отставая друг от друга. Вся шайка, за исключением двух человек, оставшихся на борту, сгрудилась у подножия маячного уступа.

Да, Джон Дэвис и Васкес находились на маяке. Чтобы добраться до него, друзьям пришлось пересечь плато от скальной гряды, возвышавшейся позади буковой рощицы, до того самого места, куда два месяца тому назад пришел раненый гуанако, замеченный Морисом. Затем они, не скрываясь, пересекли равнину, прекрасно понимая, что никого не встретят, и добрались до ограды. Дэвис хотел только одного: зажечь маяк, чтобы сторожевой корабль смог войти в залив, не дожидаясь рассвета в океане. Он опасался лишь, как бы Конгре не уничтожил линзы и не разбил лампы, выведя из строя прожектор. И тогда шхуна, по всей вероятности, ускользнет. На «Санта-Фе» ее просто не заметят.

Дэвис и Васкес пробежали коридор, толкнули дверь на лестницу, не забыв запереть ее за собой, и поднялись по ступенькам в вахтенное помещение.