Маяк на далеком острове; Болид; Малые и неоконченные произведения; Драматические произведения

Впрочем, следует отметить, что болид пользовался подлинным успехом. Во всех городах, над которыми он пролетал, особенно в Уэйстоне, ему радостно рукоплескали. Тысячи взглядов устремлялись в ту точку горизонта, где он должен был появиться, и опускались лишь в момент, когда он скрывался в противоположной стороне. Создавалось впечатление, что более всего он принадлежит очаровательному виргинскому городу по той простой причине, что его присутствие среди небесной компании астероидов впервые заметили два уважаемых жителя Уэйстона.

Надо еще сказать, что город разделился на два лагеря: на приверженцев Дина Форсайта и приверженцев доктора Хадлсона. Были газеты, которые горячо поддерживали первого, и газеты, твердо стоявшие на стороне второго. И всё же заметим, что, поскольку по сообщениям, посланным в обсерватории Питгсбурга и Цинциннати, метеор был открыт двумя уэйстонскими наблюдателями в один и тот же день, вернее, ночь, в один и тот же час, в одну и ту же минуту и даже секунду, подобный вопрос о первенстве вообще не должен был вставать. Однако ни «Морнинг Уэйстон», ни «Ивнинг Уэйстон», ни «Стандард Уэйстон» не желали сдавать своих позиций. С высоты башни и донжона ссора спустилась в редакционные кабинеты. Судя по всему, приходилось ждать серьезных осложнений. Уже появились сообщения о собраниях, где будет обсуждаться вопрос о метеоре, причем, можно себе представить, как невоздержанны на язык будут выступающие, учитывая пылкий нрав граждан свободной Америки. Станут ли они стесняться в словах? Не перейдут ли к действиям? Не вступят ли враждующие стороны врукопашную? Не вытащат ли они из карманов ножи и не выскочат ли сами собой револьверы?

С какой же тревогой миссис Хадлсон и Дженни смотрели, как с каждым днем волнения только усиливались! Напрасно Лу старалась утешить мать. Напрасно Фрэнсис Гордон стремился утешить свою невесту. Они хорошо понимали, что оба противника всё больше и больше приходят в ярость, что они целиком охвачены непростительной страстью. Из уст в уста передавали выражения, подлинные или мнимые, сорвавшиеся с губ мистера Дина Форсайта, и слова, правдивые или ложные, произнесенные доктором Хадлсоном. И если один из них спустится с донжона, чтобы произнести речь на собрании своих сторонников, а второй покинет башню, чтобы приветствовать своих приверженцев, не бросятся ли эти две толпы друг на друга? Не приведет ли это к ужасной войне, которая зальет кровью улицы до сих пор мирного города?

В таких условиях прогремел гром, раскаты которого прокатились, если можно так сказать, по всему миру.

Неужели болид взорвался, а его взрыв разнесся многоголосым эхом по небесному своду?

Нет, на сей счет можно было не волноваться. Речь шла о новости, которую телеграф и телефон со скоростью электрического тока распространили по всем республикам и королевствам Старого и Нового Света. И если прежде информация, касающаяся метеора, воспринималась с величайшим изумлением, то новое сообщение даже самые недоверчивые были вынуждены признать совершенно достоверным.

Эта информация исходила вовсе не из донжона мистера Хадлсона, не из башни мистера Дина Форсайта и даже не из обсерваторий Питтсбурга или Цинциннати. Нет. Неожиданное открытие было сделано в ночь с 26 на 27 мая в Бостонской обсерватории, а наделанный им шум отнюдь не должен вызывать удивление.

Сначала многие не желали верить ни единому слову. Одни считали это ошибкой, которую ученые не замедлят признать. Другие полагали, что речь идет о мистификации, выдумать которую способны только шутники.

Однако ученых Бостонской обсерватории считали серьезными людьми, не расположенными к подобного рода розыгрышам. Если даже предположить, что мысль о таком смелом открытии зародилась в игривом мозгу учеников астрономов знаменитого национального учреждения, горевших желанием «посмеяться над Вселенной», как сообщалось в одном из вашингтонских сатирических листков, все равно директор, преисполненный, в силу своих высочайших полномочий, чувства ответственности, не позволил бы подобным сведениям так широко разойтись или разоблачил бы их в течение суток.

Тем не менее ничего такого не произошло. Приходилось признать обоснованность появившейся информации.

Впрочем, приведем сообщение, полученное всеми основными городами Соединенных Штатов. Тогда все убедятся, что никогда прежде телеграфные провода не передавали до такой степени правдивую и одновременно невероятную депешу.

В сообщении, опубликованном в тот же день тысячами американских газет, говорилось: