Маяк на краю света

— Ты собираешься меня усыпить своей песней, а потом разодрать на части? — ещё каким-то подрагивающим голосом произнёс я.

Она в очередной раз улыбнулась, отрицательно мотнула головой и… уплыла!

С момента нашей встречи прошла неделя, и больше я так и не видел эту странную гостью. Даже списал всё на замутнённый после удара рассудок. Думал, всё же она была ненастоящей. Но потом, каким-то необъяснимым образом она стала являться в моих снах. Вернее, появлялось лишь её лицо: её неестественно большие серые глаза, полные грусти, и притягательно чувственные губы. Я боялся увидеть вторую часть её тела. Помнил напугавшую меня грудь, покрытую чешуёй. Ниже воображение вырисовывало рыбий хвост. Впрочем, хвост был не столь отвратителен, как какие-нибудь щупальца осьминога или медузы. А иногда мне снилось, что там и вовсе тело кальмара. От подобных кошмаров я просыпался в холодном поту. Как сегодня.

Несмотря на то что в пристроенном к маяку домике была печь и тепло, меня сковал такой ледяной ужас, что я поднялся на самый верх, в маячную комнату с сигнальным огнём. Чем выше от воды я был, тем спокойнее себя чувствовал. Я топтался по комнате от окна к окну. Море штормило. По небу шныряли облака, то скрывая жёлтый диск луны, то открывая. В один момент, когда лунный свет озарил берег, я увидел её! сидящую на мостике у покачивающейся лодки. Впопыхах натянул штаны, фуфайку и шапку, надел сапоги и рванул по крутой винтовой лестнице маяка вниз, напрочь позабыв о страхе.

— Эй! — окликнул я её, сбегая с пригорка к мосту.

Она обернулась. Я не видел ни её глаз, ни взгляда, но её демонический силуэт заставил меня остановиться. Любопытство же взяло верх над страхом, и, помешкав долю секунды, я приблизился к ней. К моему облегчению, у неё не было щупальцев на месте ног, был хвост, с воздушными клочьями плавников. Она чуть отодвинулась от меня, и я расценил этот жест, как приглашение сесть рядом.

— Как тебя зовут? — спросил я, неприкрыто изучая её тело.

Видимо, она давно тут сидела: высохшие волосы развевались на ветру розовыми лентами. А ветер — пронизывающе ледяной. Я посмотрел на её голые плечи, и меня невольно передёрнуло от холода. Быть может, я ошибался, но, казалось, сейчас на ней было больше чешуи, чем я видел прежде.

— Я — Штэ-фан, — произнёс я своё имя по слогам и для пущей наглядности положил ладонь на грудь. — А ты?

Она пожала плечами.

— Как же так? Разве у тебя нет имени?

«Нет», — мотнула она головой. Мы помолчали. И только я решился задать следующий волнующий меня вопрос, как она с плеском скрылась под водой. Я просидел так ещё какое-то время, а потом, замёрзнув вконец, ушёл в дом.

Ещё два дня гостья не появлялась ни в моих снах, ни у моря. Однако я убедился в том, что с ума не сошёл, и она реальная.

Стоял тёплый и солнечный весенний день. Я красил лодку, готовясь к прибытию баржи и моего сменщика в будущем месяце. Хоть он и пробудет здесь три недели, мне хотелось привести маяк, дом и сарай в идеальное (насколько это возможно) состояние, а выцветшую после зимы лодку заново «оживить». Возможно, я надышался едкого запаха краски, потому как, пока елозил кистью, вновь увидел эту розоволосую русалку, сидящую на мостике.

— Эй! — окликнул я её. Она обернулась. — Только не уплывай!

Утвердительно кивнула.

Чем ближе я подходил к ней, тем более сюрреалистичным казался весь её образ: её бирюзовая чешуя и длинные розовые волосы.

— Сделай что-нибудь, чтобы я поверил в то, что ты настоящая, — сказал я, опустившись перед ней.

И она взяла меня за руку. Её кожа была мягкой на ощупь, но перепонки между пальцами всё ещё пугали.

— Что это с тобой?! — так громко и, верно, бестактно спросил я, заметив, что доски мостика усыпаны её чешуёй.

Она широко улыбнулась и устремила взгляд в сторону солнца. В моих же мыслях крутилось: «Так линяют русалки?» Но её человеческий облик и это очаровательное лицо не позволяли мне нарушить негласный джентльменский кодекс и задать девушке вопрос подобного рода.

— Что же это получается: когда светит солнце, твоё тело… мм… не нуждается в ней? — всё же подобрал я более благопристойные слова. Она кивнула. — Дело в солнечном свете или тепле?

Она показала два пальца.

— Значит, ты и считать умеешь?

Её совершенно человеческое лицо озарила улыбка, а за губами показался ряд обычных человеческих зубов. Никаких клыков. Всё довольно мило.

— Но имени у тебя нет… Как же мне тебя звать?

Она пожала плечами. А я, посмотрев на её розовые волосы, и из всех цветков вспомнил лилию.

— Что если «Лили»? Идёт?

Улыбка и кивок.

— Давай начнём сначала. Штэфан, — протянул я ей руку. — Тебе следует приложить свою ладонь к моей, сжать пальцы, вот так, — показал я, — чтобы получился замок. Знаешь, что такое «замок»?

Она мотнула головой, но повторила движение.

— Затем мы должны потрясти наш «замок» секунд… скажем, пять, — усмехнулся я, так как выглядело это крайне комично. — Это называется «рукопожатие», так люди приветствуют друг друга.