Маяки

Клим качал головой. Продать «Врана»? Память об отце? Перед внутренним взором сразу же возникал корабль. Клим будто оказывался на космодроме. Слух баюкало ворчание двигателя, пахло бором и сваркой, чуть заметно вибрировал корпус, перемигивались прожекторы, чертя впереди световую дорожку, словно красный ковер для важных особ. И знал пилот – продай он корабль, купи новый, это будет уже не то ворчание, не тот блеск, не та дорожка из света и пыли. С «Враном» его душа обретала крылья. Клим сам назвал корабль. Раньше у этого космического бродяги был только номер. А вместе с именем появился характер, появилась душа.

Продать? Никогда!

Нетерпение корабля, его безмолвную готовность к полету Клим ощутил за несколько километров до космодрома. Мчась по ночным улицам, он словно бы слышал рокот двигателей. И, уже ныряя в пилотское кресло, вновь прислушался к дремлющей машине. Рано, рано еще списывать кораблик!

– Ничего, потерпи, старина. Еще один рейс, теперь – последний, – приговаривал он, пробуждая корабельные системы, – ожили экраны, засветились кнопки, тумблеры и контрольные датчики.

Клим не торопился, мягко жал клавиши. «Вран» отвечал надсадным кашлем, сипел и жаловался на судьбу. Это уже превратилось в игру – вначале поплакаться, отнекиваясь от работы, потом лихо взмыть в небо и петь от радости, забыв о «болячках». «Сегодня – последний раз», – успокаивал себя Клим. И так все время. А завтра будет новый день, новые задачи, новым людям понадобятся перевозчики. Не качеством бери, так количеством.

– Сегодня у нас – тонна. Не веришь? А ведь обещали хороший куш. Да, Вран, за какую-то тонну. Вот, смотри, вот он, транспортный лист. Сгоняем на Планету Двери?

Заказчиков не остановил даже сертификат безопасности второго уровня, не остановила юность пилота, и даже ночь не была помехой. Клим и не спорил, срочно значит срочно. Доставка освежит «Врана», а на вырученные средства Клим подарит ему новый энергоблок.

По-хорошему следовало заменить двигатель. И бортовой компьютер. И корпус. Интересно, с какого времени можно будет считать, что это уже другой корабль? Не Вран, не его старый друг.

Хватит и энергоблока для начала. Они будут брать заказы безостановочно, любые, даже самые сомнительные, отобьют покупку, еще подкопят, и тогда пилот обзаведется квартирой. И заберет мать с зараженных территорий. Осталось только доставить этот груз.

Клим ощутил мелкую противную дрожь, завидев необъятный контейнер, въезжающий в грузовой отсек. Словно кошки заскребли на душе. Трое человек в деловых костюмах старались не касаться контейнера.

Уверенными шагами, не толкаясь, наниматели поднялись на борт. С первого взгляда Клим определил в них «холодных» людей. Он не мог объяснить это чувство, но всех людей делил на «холодных» и «теплых». Присмотревшись, Клим понял, что ошибся. Гости на корабле не были «холодными» людьми. Они – не люди вовсе. Они роботы. Бьются сердца, вздымается грудная клетка, а внутри – бездонный колодец, пожирающий деньги, знания и чужое тепло.

– Готовность к старту? – безо всяких приветствий спросил старший, со следами пластики на фальшиво бодром лице, и протянул Климу сопроводительный лист. Перед взглядом пилота возникли руки с синюшными вздутыми венами и костлявые пальцы.

Клим принял документ с таким же каменным выражением. Эта игра казалась нелепой, будто нормальные люди вдруг нацепили картонные маски. Но, похоже, нанимателей «игра» устраивала.

– Есть готовность к старту!

– Расчетное время прибытия?

– Шесть часов, господин.

– Можешь не выделываться перед нами, Климентий, – дребезжал голос старшего. – Доставим и разбежимся, ты забудешь наши имена, а мы – твое. Контракт подписал?

Пилот молча протянул мятую бумажку. Предметные отношения: ты машина, я машина, наша вотчина рутина. Обслужись – и по домам.

– Отказ от ответственности, отказ от гарантий, не требовать медосмотра, не вскрывать контейнер, не вставать на заправку, максимально доступная скорость, режим радиомолчания. Хорошо, Клим.

Похоже, всерьез его не воспринимали. Отсюда это пренебрежительно-покровительственное отношение, «тыканье» и тот жирный след от ботинка посреди палубы. Клим смолчал. Даже «Вран» притих, закончив проверку систем. Клиент всегда прав, не так ли? За все годы работы ни одной жалобы, что от клиентов, что на клиентов. Но Клим нутром чуял: сегодня безупречной репутации придет конец. Слишком темна эта апрельская ночь.

Разрешение на взлет получено. Взревели движки. Корабль помчался над взлеткой и устремился в небо. Сидящие на «галерке» наниматели кряхтели от перегрузок. Вот он, еще один недостаток старых судов – отсутствие противоперегрузочных камер. Вдаль ушли огни космодрома, города и поселки подмигивали ровными линиями фонарей. Паутина жизни, так прозвал эти линии Клим.

Спустя четверть витка вышли на дневную сторону. Внизу рыжим мочалом цвели зараженные земли. Ужасающая красота заполнила иллюминаторы. Разбитые дороги, пустые глазницы небоскребов, пожелтевшие озера, выжженные поля и леса. Всякий раз Клим включал телескопы, заставляя себя снова и снова рассматривать запустение.