Маяки

Вызов законодателя оторвал его от размышлений. Прога поиска и анализа данных мгновенно свернулась.

– Найди мне Эйприл! – властный голос законодателя, нетерпящего возражений.

– Слушаюсь, господин Долинин! – ответил он.

Наша прима пропала! Досадно, а ведь он так близок к решению. Что ж…

Он вошел в поисковую систему Митридат-града – золотая отметка «Эйприл» парила над клубом «Шеляле».

– Я нашел Эйприл, господин Долинин! – Внезапная догадка заставила его улыбнуться: Я нашел Эйприл, черт побери!

* * *

Эйприл протянула руку, но никто не поспешил ей на помощь.

Это что еще за новости?

Она щелкнула пальцами, требуя внимания к себе. Шофер не шелохнулся. Он даже не посмотрел в зеркальце над панелью управления. Отрешенно уставился в лобовое стекло, разглядывая цветные росчерки – проносящиеся на большой скорости ховермобили. Их лазерные фары горели, будто злые звезды ночного неба, и яркими метеорами чертили в воздухе голубые линии. Эйприл никогда не видела звездного неба, но в Митридате рассказывали, что это ужасное зрелище – черная бездна, из которой на тебя смотрят яркие огни.

Эйприл щелкнула громче.

Боже, неужели ей придется поставить бокал на столик и самой выбираться из салона?

Машина слегка покачивалась в воздушных потоках летящих мимо лимузинов, и эта качка казалась приме Эйприл невыносимой. Она может упасть, она может порвать платье, в конце концов она может удариться или сломать себе… каблук!

– Слон! – крикнула она шоферу. – Помоги выйти! Меня укачивает!

Тот удостоил ее взгляда в зеркальце, потом оглянулся на законодателя Долинина, стоящего у перил Объездного моста. Эйприл готова была всплакнуть: ее Долинин не обращает на нее внимания! Даже шофер не слушает ее, а ведь еще совсем недавно он…

– Не вопи, Эйп! – услышала она знакомый баритон законодателя. – Машина на стабилизаторах. – Он говорил, не оборачиваясь, созерцая серую муть за перилами моста.

Да черт возьми! Что происходит?!

Стараясь держать себя в руках, Эйприл аккуратно поставила бокал на столик – пальцы дрожали, – взялась за позолоченный поручень (хотя предпочла бы руку Долинина) и осторожно выбралась из салона – сама, черт побери!

Мост! Она на Объездном мосту как последняя шмара! Эйприл оглянулась, ожидая увидеть у перил тех ярких особ, которые обычно здесь промышляют, предлагая кайф – секс, наркотики или еще какую-либо усладу-прогу по желанию клиента. Она невольно осмотрела себя с головы до ног. Для шмары нужно быть слепяще-яркой, чтобы тебя заметили из ховермобиля. Одежда Эйприл не была столь вызывающей, но сердце ее замерло: большая часть ее проги принадлежит законодателю, сейчас – Долинину. Она по доброй воле отдала свое тело и прогу под обновления супруга, чем признала его своим законодателем. Он взял ее под свою опеку на полное обеспечение и теперь, согласно брачному контракту, может сделать ее шмарой, если захочет.

Долинин наконец-то повернулся и… получил пощечину.

– Ты еще смеешь улыбаться! – Эйприл трясло от возмущения.

Так казалось со стороны. Однако прима трепетала от испуга и поток слов, слетевших с ее губ следом за пощечиной, был порождением страха за свое будущее. Чем больше она кричала, тем презрительнее становился взгляд Долинина.

Прима поняла: Он уже решил! Он уже все решил!

Дыхание дало сбой.

– …и теперь я стою на чертовом Объездном как последняя шмара, – произнесла она севшим голосом.

Он взял ладонь Эйприл, поцеловал пальцы.

– Милая, ты совершенно права, – тихо произнес Долинин.

«Совершенно права»? Что он имеет в виду? Что я… шмара?!

Долинин не дал приме сказать. Стремительно зашел за спину, заломив руку, которую только что целовал. Пальцы его левой руки слегка придавили горло Эйприл.

– Ты совершенно права, милая, – прошептал на ушко Долинин. – Ты самая настоящая шмара. Обыкновенная шмара.

Она дернулась – пальцы на горле сжались сильнее, надавили под скулами, заставляя приму подняться на цыпочки. Эйприл не могла ни пошевелиться, ни вздохнуть, окружающий мир в ее глазах вдруг стал желтеть – наверное, так приходит смерть.

– Ты вышла из-под моей проги, – шептал Долинин. – Ты завела себе любовника, пустила его в свою прогу. Я же обещал обеспечивать тебя любыми обновлениями. У тебя был неограниченный допуск к моему банку, ежедневный шопинг, концерты в лучших клубах. Чего тебе не хватало? Или я дал повод усомниться в своем слове?

«…у тебя БЫЛ допуск…» – Эйприл словно кипятком ошпарило. Это конец! Он узнал! Он понял!

Воздуха не хватало, организм начинал сбоить. Мир в глазах Эйприл заволокло желтой пеленой. Прима хотела взглянуть на ховермобиль, но не могла повернуть голову.

О, боже! Я умираю?!

Неожиданно Долинин ослабил хватку, толкнул ее к перилам моста.

– От тебя требовалось лишь одно: быть со мной рядом. – Он сжал кулаки, зло прищурился. – Разве я так много просил?

– Придурок, – просипела прима.

Это ее голос?! Она теперь всегда так будет сипеть?!

От испуга Эйприл бросило в жар, но дыхание восстановилось, желтая пелена спала с глаз.

– Не бойся. Голос останется прежним, – Долинин усмехнулся. – Только тебе он уже не понадобится…