Майами, 69

— Да. По крайней мере, с того момента, как Хассан, единоутробный брат Саркати, впервые попытался совершить переворот, — ответил сотрудник Центрального разведывательного управления США. — А произошло это в мае 1960 года, сразу же после того, как сбили наш “У-2”, а парни за “железным занавесом” совсем обнаглели. Так или иначе, но спустя несколько дней нам позвонил Саркати. Срывающимся от волнения голосом он сообщил, что в его стране вот-вот произойдет переворот, и просил помощи. Тогда наше Управление послало к нему меня и Джерри Делани. Однако, когда мы прибыли к Саркати, наша помощь ему уже не требовалась — его гвардия, применив пулеметы, расправилась с демонстрантами. Вся брусчатая площадь перед его дворцом была завалена окровавленными трупами. В подавляющем большинстве погибшими оказались те, чьим единственным преступлением стало то, что они голодали и хотели лучшей доли для своих детей. Доведенные нищетой до отчаяния, они решились на протест и безоружными вышли на улицы. Тем не менее Саркати был насмерть перепуган и отдал приказ стрелять в толпу.

— И это случилось, когда он начал поиски Анжелики?

— Да, примерно в то время, и только одному Богу известно, во сколько обошлись ему эти поиски. А денег у него куры не клюют. Видели бы вы, в каком дворце он живет, когда не мотается по свету! Знаете, вид его жилища напомнил мне сказки из “Тысячи и одной ночи”. Один из его огромных дворцов розового цвета, с дверями и окнами из резной слоновой кости, охраняют вооруженные до зубов солдаты с тюрбанами на голове. В нем живут танцовщицы, наложницы и отвергнутые жены, не сумевшие родить ему сына-наследника. Всем им во дворце отведена специальная, женская половина. — Торк пригладил ладонью волосы. — Господи, а какой тогда хлестал ливень! В жизни такого дождя не видел! В тех местах дожди редки, а тут лил как из ведра. Мне сказали, что тогда выпало осадков около пятисот дюймов. — сказал он и закурил сигарету. — Я, конечно, мог понять, что движет Хассаном. Он жаждет прийти к власти, но мне не совсем понятна одна вещь.

— Какая же?

— Маленький черноволосый юнец, который в ночь нашего с Делани отлета прорвался сквозь ливень и посадил самолет. Нет, ту ночь мне не забыть никогда! Мы с Джерри, вдосталь насмотревшись на работу гвардии Саркати, только что отразившей последний натиск толпы на дворец, и убедившись, что принцу Али Саркати Мухамеду Масруху уже ничто не угрожает, оставили его праздновать победу. К этому времени вся телефонная и телеграфная связь в стране была прервана, и мы с Джерри, ожидая, когда прекратится дождь, сидели в миниатюрном домике, стоявшем рядом с личной взлетной полосой принца Саркати, и обдумывали наш отчет о командировке. Неожиданно мы услышали в небе рокот самолета.

Торк, явственно представив тот момент, с удрученным видом покачал головой.

— Парень за штурвалом самолета, кружившим над аэродромом, намеревался сесть. А как он мог это сделать, если ни один прибор диспетчерской службы на земле не работал, а дождь лил такой, что и в полуметре ничего не было видно. У того смельчака, подумал я, в штанах, видно, вместо задницы автопилот, потому как самолет свой он все же посадил. Каково же было наше удивление, когда через несколько минут после посадки к нам в домик вбежала девчушка лет семнадцати, одетая по-европейски. На ней была дорожная курточка, через намокшую ткань которой проступали маленькие тугие груди, и узкие, в обтяжку, брючки. С порога она обратилась к парню, ведавшему взлетной полосой принца, и потребовала немедленно доставить ее во дворец к Саркати, возле которого еще совсем недавно гремели выстрелы. Мы с Джерри попытались уговорить ее не ехать туда, где только что закончился бой, но она, черт возьми, даже и слушать нас не захотела. Ей срочно требовалось попасть во дворец. Поэтому служащему аэродрома ничего не оставалось, как низко раскланяться перед прилетевшей неведомо откуда девушкой, под проливным дождем подогнать к дверям джип и усадить ее в машину.

— И кем же она оказалась? Торк задумался.

— Именно это и хотели разузнать в нашем Управлении, — сказал он. — Она очень похожа на ту женщину, которую Саркати привез с собой. Сейчас они живут в “Отель Интернэшнл”, но кем она ему приходится на самом деле, выяснить мы так и не смогли. Вы сами, очевидно, знаете, как у них на Востоке поставлена система регистрации новорожденных. Кроме того, там каждый мало-мальски состоятельный мужчина имеет по несколько жен и еще большее число наложниц. Поэтому, кем доводится Саркати эта девушка или женщина, установить трудно. Все, что мы знаем о ней, так это ее имя — Гамила, и то, что они с Саркати никогда не расстаются.

Мейерс пожал плечами.

— Да, вот это преданность! — восторженно произнес Джерри. — Наверное, будь Саркати последним подонком, она все равно любила бы его.