Майами Куб (СИ)

Фальзон кивнула. Ей предстояло ещё немного поиграть на публику, чего делать она не очень любила. Но дело принципа. Раз ввязалась в игру, надо идти до конца.

— Сообщи Эштон, — попросила Саманта. — Я не смогу. Боюсь сорваться и провалить всё. Эмили мне за это спасибо точно не скажет. А у тебя нервы крепче.

Кэнзас кивнул, смотря на то, как Фальзон идёт к ребятам из отдела. Денёк предстоял горячий.

====== Часть пятая. След в след. Глава вторая. Определение пути ======

Небольшой деревянный домишко, не далеко от Кемпбелл драйв, встретил Эмили сыростью и глухим одиночеством. Она добралась сюда уже к обеду, прихватив с собой вяленное мясо, хлеб и воду. Впрочем, воды оказалось достаточно, колодец за всё это время не успел пересохнуть. Когда-то Эми уже приезжала в этот дом. Тогда им пришлось укрывать с Кэнзасом одного молодого человека, на которого охотился серийный убийца. Это было шесть лет назад, и Стоукс была тогда ещё простым офицером, как и Кэнзас. Им пришлось дежурить по очереди всю неделю, пока им не прислали ещё двух офицеров. Всё закончилось хорошо, Гест и Уайт, два лейтенанта, изловили преступника практически на месте преступления, и молодому студенту была спасена жизнь. Хотя тогда неделя жизни рядом с Кэнзасом казалась для Эмили адом. Сейчас адом кажется одиночество. Но оно как нельзя лучше подходит для того, чтобы спокойно в тишине обдумать всё и поразмышлять над насущной проблемой чувств. Удивительно, но камин за эти шесть лет всё ещё хорошо прогревал просторную комнату. На улице было ещё светло, когда девушка решила, что будет лучше сразу прогреть помещение и разогреть еду.

Темноволосый мужчина вздрогнул, когда мимо него пролетела бутылка с пивом и разбилась вдребезги о ближайшую стену. Он обернулся на Улая.

— Какого рожна ты творишь? — едва не срываясь на крик, произнёс он.

— Эта сука меня обыграла! Тварь!

Молодой человек был в ярости. И жертвой его гнева стала не только посуда, которая тут же полетела на пол, но ещё и стул, который был разломан за секунды.

— Успокойся! — бросился его утихомирить темноволосый, но справиться с молодым человеком во гневе было задачей не простой. — Объясни ты толком!

Но Улай был сейчас не в состоянии что-то объяснять, поэтому у темноволосого зародилась только одна мысль, как его успокоить. Схватив с полки наручники, он весьма ловко «окольцевал» Уизера, приврепив к металлическому штакетнику таким образом, что Генри было не вырваться.

— Пусти! — зарычал Улай, как загнанный зверь. — Сука, убью!

Темноволосый прижал друга так, что тот захрипел и, спустив штаны, без предварительных ласк и нежностей осуществил жёсткое проникновение. Толчки были резкими, словно неумелыми. И болезненными. Но Улай, сжав зубы, стойко принял это лекарство от темноволосого, чьи стоны разбавляли тягучую тишину полуподвального помещения их дома. Улай прикрывал глаза, царапая ногтями штакетник. Наслаждение приходило через боль. После пяти минут таких проникновений темноволосый отладил ритм толчков, и они оба насладились оргазмом. После чего, отстегнув Улая и получив таки от него по лицу, настало время разговоров.

— Так что произошло, объяснишь?

— Стоукс погибла! Эта сука сломала мне всю игру! — снова задыхаясь от подступающего гнева, прокричал Уизер. — Она не должна была погибать раньше времени! Я сам должен был её прикончить, тварь!

Сейчас Генри выглядел как маленький мальчик, которому мама не купила мороженное. Со спущенными до щиколотки штанами и заплаканным лицом. Темноволосый покачал головой.

Эштон открыла дверь и немного удивилась визиту Стивена Кэнзаса.

— Сержант! Что-то случилось?

Кэнзас в своей жизни тоже ненавидел ложь. Но частенько она, и правда, была во спасение, только сложно было сейчас убедить в этом себя. Пока он шёл до дома Эштон, несколько раз пожалел, что не уговорил Эмили на то, чтобы Эштон была в деле. Сейчас бы было гораздо меньше проблем. Ну, или просто одной меньше.

— Случилось, — как можно строже произнёс Кэнзас и заметил, как рука Регины вцепилась мёртвой хваткой в косяк двери. Стивен мог поклясться в тот момент, что Эштон уже знала, интуитивно чувствовала, что новость не самая радужная.

— Стоукс… Она погибла, Регина.

Стивену пришлось поймать под локоть женщину и спешно войти в квартиру, прикрывая дверь. Обнимая брюнетку, он клялся себе, что никогда и никому не будет врать больше о таких вещах. И его сердце разрывало то, что он делал это во благо всем: работе, отделу, Эмили. Стивен любил Эмили, как сестру, но то, что она всех их подвергла такому вот испытанию… Он злился не на неё, на себя. Он обязан был настоять, как высший по званию, и не допускать того, что происходит сейчас за закрытыми дверьми квартиры Эштон.