Майами

Хосе подумал, сможет ли катер вообще завестись после такого испытания. Калькулятор в мозгу старался подсчитать, сколько тысяч понадобится на ремонт. Если соленая вода попала в бензоподачу, тогда его огромный пенсион не сможет покрыть расходы. Эх-ха! Предстоял ковер в кабинете отца и сделки с дьяволом в обмен на денежное вливание, которое потребуется. Обещания вернуться в школу, летняя работа в мадридской конторе одной из отцовских компаний, несколько унылых свиданий с догихой, которая считается дочкой флоридского сенатора.

— Лучше бы ты не останавливала лодку так резко, — смог наконец вымолвить он.

— Быстрый ход, быстрый стоп, быстро жить, — сказала Лайза со смехом.

— Быстро любить?

— А любить еще быстрей, Хосе. — Ее язык чувственно облизал губы. — Это касается тех, кто знает, как поддерживать жар.

На случай, если могли возникнуть какие-то сомнения насчет ее намека, она поглядела на нижнюю часть его тела, ниже плоского мальчишеского живота, на уже напрягшиеся бледно-розовые боксерские трусы.

— Я рад, что ты вернулась домой, — сказал он мягко.

— Я не вернулась домой. Майами не мой дом. Мир — мой дом.

Она тряхнула волосами на жарком ветру, пытаясь отказаться от своего детства, от которого еще никому не удавалось убежать.

— Ладно, — сказала она неожиданно. — Давай, рули.

Хосе поспешил выполнить ее волю, направив одно ухо на ритм двигателей, а другое на непредсказуемые изгибы эмоций Лайзы.

Он повернул штурвал вправо. Они не проскочили Правительственный канал… случайно или намеренно. Быть может, залихватская импульсивность Родригес была скорее наигранной, чем реальной? Ланч в Лос Ранчосе казался спасенным.

— Ты не любишь Майами?

— Который Майами? Живых мертвецов? СаБи и модников? Кубинцев, которые до сих пор орут свои проклятья в сторону острова? — Она презрительно усмехнулась. Как он мог быть таким наивным? Майами не был черно-белым. Он был всем, что между этими тонами. Радужные краски у «Майами Вайс» и все прочие земные оттенки, тусклые и грязноватые, у обманчивого города, принадлежащего на самом деле разлагающемуся Третьему миру. Это и старушка-Испания, буржуазное «сегодня», город будущего. Забавный и скучный. Печальный и веселый. Космополит и квасной патриот. И, кроме всего прочего, город, где она в детстве вела позиционную войну. Восхитительный город, который ей предстоит покорить.

Хосе казался ошеломленным. Арагоны всегда умели чувствовать, откуда дует ветер, и успели убраться с Кубы со всеми своими богатствами еще при Батисте, когда Кастро еще вел герилью в горах. И теперь сахарные плантации Арагонов являются самым крупным бизнесом Флориды после туризма и цитрусовых. Поэтому он не мог уловить, о чем говорила Лайза. Для него Майами был дворцом у Залива, занимающим двадцать тысяч квадратных футов, лодками и гидросамолетами, родителями с толстой чековой книжкой, и бесчисленными кузенами и кузинами, которых было больше, чем песчинок на частном пляже. Это и домашние учителя, база для поездок на бой быков возле Севильи, апартаменты на авеню Фош в Париже, каменный особняк в Большом Яблоке на Саттонской площади. Фотостудии, лихорадочное изобилие центра, где все являются частью зеркального мира за тонированными стеклами длинных арагоновских лимузинов.

— По-моему, это очень занятное место, — сказал он наконец, скрывая свою неспособность анализировать любой мир, который не соприкасался с его собственным. Он украдкой бросил на нее долгий взгляд. Куда направлен норов Лайзы? Его сердце застучало в груди. О, черт возьми, она была великолепна. И знаменита. Ее звездное сияние осветит все вокруг них на Бейсайд, где он пришвартовывал свою «Сигарету» по вечерам на уик-энд. Он прогуляется с ней повсюду, и все идиоты, которые считают себя его друзьями, увидят, что Хосе де Портал де Арагон представляет из себя кое-что покрупнее, чем его сверкающая лодка, платиновый браслет и мегабогатый старик. Но дело было не только в этом. Все тело его горело страстью. Занималась ли она уже этим с такими парнями, как он? Как и где найти ему слова, которые облегчат дорогу к торжеству секса? Что делать? Чего не делать с такой богиней, как Лайза Родригес? Каждая миллисекунда может стать тестом на мужество, и страх вперемешку с восторгом бушевал внутри него, потому что не было ничего важней.

— Мы уже однажды встречались, — внезапно сказала Лайза.

— Что? — Хосе не ожидал таких слов. Это была явная ошибка. Когда он впервые взглянул на нее, в гостях у отцовского приятеля, то сразу же влюбился. Окрыленный хорошим шампанским, он нашел слова, чтобы пригласить ее на ланч, и она приняла его приглашение, а почему — он до сих пор не может понять.

— Очень давно. В «Гроуве» некие люди по фамилии Алмодавар устроили вечеринку. Я пригласила тебя на танец.

— Я бы запомнил это, Лайза. Никто не может забыть тебя. Ни я, ни кто другой.

Он сглотнул. Это было так, но им овладело странное чувство. В голове Лайзы послышался металл. Происходило что-то, не предвещавшее ничего хорошего.