Маятник

— Завтра явишься в Управление на разбор полётов. Подготовишь подробный рапорт о бое и мне на стол! Обрисуешь всю расстановку сил, схемы минирования, состав взрывных устройств. Я приглашу всех специалистов! Этот опыт нужно перенимать и чем скорее, тем лучше! Всё ясно?

— Так точно, товарищ комиссар третьего ранга!

— Вопросы есть?

— Разрешите, товарищ комиссар третьего ранга?

— Давай!

— Разрешите с дочкой повидаться?

— С дочкой? А она неподалёку? Конечно, разрешаю. А муж где воюет или…?

— Приёмная она у меня.

— Подожди… — глаза комиссара сразу стали добрыми — … так это про тебя писали в газете, что ты два «мессера» завалила из ДШК и девочку удочерила?

— Так точно.

— Ну… ты просто не понимаешь, какой ты есть человек… короче, завтра приедешь к 10–00 в М-ск, а сейчас отдыхай.

— Таким Баева ещё никто не видел. Далеко пойдёшь, капитан, — полковник, несколько минут назад заступившийся за меня, пристально посмотрел мне в глаза, когда комиссар ушёл к своей машине.

— Я пока младший лейтенант, — я улыбнулась ему.

— У Баева не заржавеет, ты ему понравилась.

— Насчёт «далеко», тарщ полковник, хочу заметить, что нельзя отрываться от коллектива! Ни к чему хорошему это не приведёт!

— А вот это правильные слова, капитан. Настолько правильные, что ты даже не представляешь. Я после переформирования своей части второй раз на передовую иду и знаю, как там Особый отдел работает. Эх, побольше бы таких, как ты, у нас в армии было. Чтобы не только словами проводили политбеседы, а и личным примером показывали! Ну, бывай, капитан! Глядишь, встретимся с тобой ещё!

— Всего вам доброго, товарищ полковник!

Глава 9

Н-ск. 1 сентября 1941 года 19 часов 00 минут. Отдел НКВД.

— Анастасия Олеговна! Нельзя вас одну отпускать в бой. — кажется, Журавлёв высказал общее мнение с Васей, потому что тот кивнул в знак согласия.

— Почему?

— Потому что после каждого боя вы перепрыгиваете сразу два звания. Ещё одно сражение и так до старшего майора²⁵ дойдёте!

— Тебе завидно?

— Нет, что вы! Просто мы тут сильно переживали за вас, за всех там! Как вы им за всех погибших советских бойцов отомстили!

— Серёжа! Врагу не нужно мстить, его нужно ненавидеть и уничтожать, как бешеного зверя. Запомни это раз и навсегда.

— Товарищ Выхов! А вы у нас Анастасию Олеговну забираете?

— А что такое?

— Ну, теперь она капитан госбезопасности, значит, нами может командовать в открытую.

— Журавлёв! Во-первых, НКВД не может присваивать звания в НКГБ, если только сам товарищ Берия. Стыдно тебе этого не знать. Во-вторых, вы оба, как носители гостайны, следуете вместе с нами. Анастасия Олеговна! Вы определились с вещами и прочим?

— Со мной поедут двое: дочь и Мария Ивановна. Старушка не вызывает никаких подозрений, а её помощь будет неоценимой в бытовом плане. Вещей у нас немного, думаю, что три-четыре сумки.

— Замечательно. После совещания с Баевым, мы следуем на аэродром и оттуда спецрейсом до Москвы.

* * *

М-ск. 2 сентября 1941 года. 10 часов 15 минут по московскому времени.

Сидя на совещании, я вспоминала утренние сборы в дорогу. Я поздно закончила с рапортом, где описала системы закладки фугасов по типу ЖСФ («жестокая смерть фрицам») и тактическое обоснование расстановки засад, коснулась методики взаимодействия различных родов войск при таких операциях. Во втором варианте — ОЖСФ («очень жестокая смерть фрицам»), мною был упомянут лишь набор ингредиентов и пропорции при их смешивании.

Если бы не Мария Ивановна, я точно бы проспала. Она кое-как растолкала меня и любезно напоила крепким чаем. Настёна встала чуть позже, когда все сумки были уже собраны и приведя себя в порядок, девочка надела свою форму. Огромным фурором для неё стала подогнанная по размеру пилотка с красной звёздочкой, которая вкупе с косичками и заплетёнными в них белыми ленточками довершали эффектный наряд маленького воина. Чуть раньше, во время ликвидации группы вражеских диверсантов, мама «похомячествовала» и экспроприировала у одного из них «Браунинг М1906» с маленькой кобурой в наплечном варианте. Сама кобура была переведена на поясной ремень, куда и перекочевал этот дамский пистолет, правда с пустой обоймой. Патроны заблаговременно были убраны в мамин баул. Радостный визг ребенка заглушил все наши разговоры с бабой Машей.

— Мамочка! Я теперь самый настоящий боец Красной Армии!

— Угу, дочь, только не доставай оружие без приказа, договорились?

— Так точно, товарищ младший лейтенант! — она бойко отдала честь мне.

Через час мы дошли до Отдела НКВД и обнаружили капитана и двух младлеев у «Эмки». Поздоровавшись с нами, они помогли уложить вещи в машину, заодно сделав несколько комплиментов моей дочери. Отдав последние указания новоприбывшему в отдел для прохождения службы сержанту НКВД, принявшему дела у Тапочкина, мы двинулись в М-ск.