Маятник качнулся

Ефим Андреевич навел справки, собрал всю информацию. Железной рукой навел порядок среди своих, наказал тех, кто так бездарно спланировал и провел операцию. Только ведь контракт не выполнен, репутация подмочена. Нужно исправлять ситуацию.

Телефонный звонок вырвал из размышлений.

–Слушаю!

Услышал знакомый голос в телефонной трубке:

–Он выезжает.

Ждал. Именно этого сообщения он с нетерпением ожидал, на него и планы строил. Спросил лишь:

–Охрана?

–Стандарт, но усиленный «пехотой».

–Второй?

–Передал, что второй при нем.

–Принял. Оплата наличкой в договоренном месте. Забрать сможет после шестнадцати часов.

Вторым был тот, кто убил брата. Кошельков поклялся отомстить, и выезд Князя с убийцей был ему на руку. Одним махом две цели! Тут же вызвал Стасова, одного из двух своих помощников, приказал:

–Парней срочно на точку…

–Они там со вчерашнего дня. Ждут в дежурном режиме.

Кошельков не удивился, ему вольготно жилось среди бывших военных, пригретых, проплаченых и всегда готовых к действию. С ворами бы такой фокус не проканал, как раз воры братишку и профукали. Глеб сам виноват, больше к деклассированному элементу тянулся, а нужно было вот к этим зубастым волкам дорогу топтать. Потому-то сейчас на кладбище и лежит. Нет! Нужно пересмотреть свои позиции в бизнесе и от «быков» отказаться совсем. «Теням» проще в тишине свое инкогнито сохранять.

–…Стас, мы с тобой тоже выезжаем.

–Не успеем, Сармак. К шапочному разбору доберемся только. А лицами светить ни тебе, ни мне не надо. Парни по сотовому телефону задачу получили, без нас справятся.

–Хочу на убийцу Глеба глянуть.

–Чего глядеть-то на труп?

–Поехали…

* * *

Взрыв где-то впереди колонны стал для Мишки неожиданностью, хотя с раннего утра цыганское чутье голосило о том, что день будет необычным. Подсознание через взгляд устремленный с переднего сидения машины вперед, отметило сам момент подрыва. Водитель у Князя среагировал моментально, при этом грубым фальцетом на одной ноте раненым носорогом орал, с испуга наверно:

–А-а-а!

Машина содрогнувшись всем корпусом, качнувшись на амортизаторах, встала. Михаила одним толчком на лобовое стекло бросило, ощутил себя букашкой ударившейся в лобовуху шедшего на скорости автомобиля.

–О-х-х! – торпедой выбило воздух из груди, мордой приложило, заставив какое-то время уйти в прострацию. Справился быстро. По счастью ничего не сломал. На заднем диване Князь завозился. Живой значит, Владимир Иванович!..

Через миг, позади садануло. Мишка еще не совсем в «этом мире» освоился, показалось, из пушки пальнули. Стекла целы, поэтому видел опрокинувшуюся набок большую легковушку с охраной, которая «подвинувшись» уступила место микроавтобусу.

Г-гух! Тряхнуло. Сдетонировал бензобак и опрокинутая машина объятая пламенем отлетела в кювет. Как через вату в ушах донесся чей-то крик:

–Атас!

Ага! Понял! Срочно выбираться из машины нужно, иначе те кто напал, их точно кончат. Открыл дверь, рывком выпрыгнул из салона. Хоть и город, а все ж окраина. Дорога в этом месте как раз в ложбину втягивалась. Если передние машины в эпицентр засады угодили, то их «тачка» на самой периферии остановилась. Сибирь! Издали городские кварталы многоэтажек видны, кирпичные трубы кочегарок дымят, а рядом по обеим сторонам дороги лес, только он метров на сорок «пострижен», до него еще добежать предстоит.

По остановившимся из-за «завала» впереди машинам стреляли не жалея боеприпасов, дорожный участок между холмов превратив в подобие тира. Люди Князя не военные, в бой вступать не рвались, а вот стадному чувству подчинились – метнулись наутек. Так ведь дадут разве? Тем более что у напавших, не просто бойцы буйствуют, а еще и снайперы зверствуют.

Бух! Бух!.. Дело у нападавших дошло до карманной артиллерии, в ход пошли гранаты, а значит, пленных велено не брать. Ор, матерщина и стоны вместе с какофонией боя наполнили пространство ложбины.

В армии Мишка не служил, выживал в этой кутерьме на чистых инстинктах. Под прикрытием дыма горевшей трахомы, смог прошмыгнуть ближе к «выходу», по пути увидел мертвыми, хорошо знакомых ему водителя с охранником. Пламя на сквозняке уже перекинулось им на одежду и «лизало» лица и бритые головы. Ё-пы-ры-сы-ты! Кто-то чувствительно толкнул, лишь на миг обдав запахом перемешанного с потом парфюма. Споткнулся, падая заметил, как мимо него Ненашев разбуженным носорогом пробежал. Фьють! Фьють! Пропело над головой. Но о том, что мог навечно лечь на дороге, даже не подумал сейчас, лишь чертыхнулся в душе – организм непривычно сбоит. Ноги ватные, голова не варит, в ушах звон, а во рту противный железный привкус. Ко всему прочему он еще и язык прикусить умудрился. Скатился в канаву, на четвереньках скоренько как мог «потрусил» по ней, напрягая какие были силы. В пустой голове лишь одна мысль: убежать подальше от этого места, а лучше правдами и неправдами домой – в свое время вернуться. Там тоже недоброжелатели имеются, но они хотя бы не такие безумцы как эти.