Маятник Смерти. «Оборотни» Спецназа

А немец продолжает: «Я, мол, знаю, что ваши так вниз и не смогли проникнуть, потому как про запасные выходы не знали, а у меня, мол, и схема есть, и ключ от одного из них». Вот он мне и предлагает сделку: я его отпускаю, а документы, план расположения запасного входа да секретный ключ себе беру. Войне, мол, все равно капут, а потому у него особого желания за своего фюрера погибать нет. И на чемоданчик свой указывает — сам, мол, посмотри. Открыл я его и вижу — не соврал фриц: внутри папки какие-то, все с грифом «совершенно секретно» да с личной резолюцией Гитлера — серьезные, видать, документики! А фриц опять за свое: «Отпускай меня, скажешь — сбежал; а тебе за такую информацию все на свете простят».

Тут бы мне, конечно, возмутиться: мне, офицеру государственной безопасности, какой-то диверсант сделку предлагает! А только чувствую, что не могу, что наплевать мне на этого немца с большой горы. Главное — вот оно, то, что лично товарищ Сталин ищет, то, ради чего я здесь столько времени безвылазно сижу да с ума схожу потихоньку.

И знаешь, внучок, что я дальше сделал? Догадываешься, наверное… Ну да, отпустил я его — сначала, конечно, к потребовал показать, как вход в бункер открывается, и ключ у него забрал — а потом, не поверишь! — отпустил.

А ведь за такое уже не просто трибунал — высшая мера со стопроцентной вероятностью светила! Что со мной тогда происходило — не могу тебе объяснить: я вроде и контролировал свои поступки, а вроде за меня кто-то решал, что и как сделать нужно.

Забрал я документы, ноги немцу развязал: «Беги, — говорю, — пока не передумал! Глупость какую-нибудь сделаешь — пристрелю, имей в виду». А он только усмехнулся криво да и исчез в темноте, вроде и не было его. Меня, честно говоря, аж страх пронял — немец-то еще большим профессионалом оказался, чем я думал! Похоже, что ему меня завалить даже и со связанными руками раз плюнуть было. Только вот не стал он этого делать, да и не собирался, как я понимаю. И не столько он от меня этими документами откупился, сколько избавился от них как от тяжкого груза!