Маятник судьбы

«Свобода! После плена, после тюрьмы, после тупой безнадежности… чувство вины – да, но свобода того стоит. Годы, прожитые впустую… долг, мораль, химеры! Только химеры! Мир жесток – или ты, или тебя. Нейтралитета не бывает. Всегда одна сторона баррикады, нужно не бояться сделать выбор. Выбор – это свобода. Одно маленькое движение – и свобода! Как мало нужно… или много, чтобы решиться. Столкнуть себя с мертвой точки… разбудить! Мертвая точка! Смешно…

Хищник опьяняется запахом крови и страхом жертвы… власть! Свобода и власть!

Сладкое чувство… Свобода и власть!»

О свободе и выборе – это было начало. Он сделал выбор… убил, что ли? И теперь чувствует себя хищником и опьяняется запахом крови. Так и запишем.

Поехали дальше. Текст номер два.

«Зверь в засаде… Неслышное дыхание, подрагивает каждый мускул, загривок дыбом… Запахи чужого жилья, сладкие запахи чужой спальни… Комната как пещера, темнота и мрак, шорохи и невнятные голоса… хрустальный далекий смех… тихие далекие шаги. Контуры незнакомых предметов в дрожащем свете…

Ожидание… Дрожь ожидания, волны по атласной коже хищника, напряжение и боль… сейчас! Еще миг – и прыжок! Теплый вкус крови, зубы вонзаются в мягкую нежную плоть…»

Свобода после плена и тюрьмы – раз! Зверь в засаде – два! Невеста среди цветов – три…»

«А ведь он фотографировал», – вдруг подумал Монах. Он не мог не снимать! Снимать все подряд – дух и веха времени. Снять на мобильник и выложить на обозрение! Это же фантастический сувенир, картинки, которые можно рассматривать снова и снова и вспоминать. «Если это он, а не простое совпадение», – одернул он себя.

Не долго думая, Монах отстукал приглашение к диалогу и дружбе, вкладывая в послание изрядную долю скепсиса и недоверия.

«Черному Властелину. Готов поверить, но нужны доказательства. Зверь в засаде, мертвая невеста в цветах, ждущая жениха! Красиво, эстетика сумрачная, что впечатляет. Игры разума продолжаются до бесконечности. Что дальше?»

Подумал немного, возведя очи горе, фыркнул и подписался: «Черный Клобук».

После чего, покопавшись в рюкзаке, достал флакончик с настойкой аманиты и накапал немного в остывший кофе. Улегся в постель, закрыл глаза и стал прокручивать события последних дней. Спать после кофе не хотелось, голова была свежая, и думалось легко. Итак, акт первый. Убийство Ирины и построение инфернальной мизансцены.

Акт второй. Нападение на Лину, облом. Однозначно мужчина. Лина знает его, слышала его голос раньше. Нужно позвонить, может, вспомнила… Запах лайма.

Третий. Девушка из цветочного магазина. Женщина, которую видела свидетельница, запах лаванды. Почему женщина? Откуда взялась женщина? Транссек, как предположил Добродеев? А черт ее… его знает! Вот если бы пощупать!

Писатель и литературный гуру Громов, похоже, нервничает, что есть естественно, так как группа подозреваемых тает на глазах. Еще одно убийство – не дай бог, и ему можно сплести лапти.

Расставим фигуры, как он рекомендует. Три девушки из девяти, и рядом с ними, совсем близко, следующие персонажи: писатель, дурак из мэрии с тремя детьми и бизнесмен-меценат-скандалист – троица, которая их знала. Это ближний круг участников, образно выражаясь. Следующий круг – обслуживающий персонал: все девушки – хорошо бы поговорить с ними… хоть что-то они знают? По крупице от каждой, и сложить мозаику. Испуганная Кира, брошенная любовником и обманутая шантажистом… Телохранитель-вышибала, бывший любовник… кстати, почему бывший? Почему этот жиголо решил соскочить? Он встречался с первой жертвой – Ириной… А теперь встречается со второй – Линой? Во время их визита в Северск кто-то прятался в ее спальне. Кирилл? Этот перец нигде не теряется и своего не упустит. Монах вспомнил картинно-красивое лицо Кирилла… Глуповат, правда. А с другой стороны, такой оболочке интеллект только помеха. Кира подкидывала ему на жизнь, он с ней спал… «Мальчик по вызову», – хмыкнул Монах. Спал также с Ириной, возможно, с Линой. Ну и что? Кира никогда не мешала ему резвиться на стороне. Теперь придется искать работу, «Черный фарфор» приказал долго жить… финита.