Майдан по неосторожности

– А вот сегодня вседозволенность, бесконтрольность и ненаказуемость элит привели к чудовищному разрушению государства. Налоги привычно не поступают в казну, и это ни для кого не тайна. Жизнедеятельность государственной системы поддерживается искусственно, в виде одолжения голыдьбе. Зарплаты и пенсии выплачивать государственным служащим нечем. Тогда казначейство включает денежный станок и начинается инфляция, поднимающая цены на всё. И вот уже люди выходят с протестными акциями… Всё это не может не закончиться взрывом масс!.. Давай-ка отдохнем, Андрей Фёдорович!

Зуев выключил свет и скоро палата заполнилась сонными трелями старика.

Глава 4

Госпиталь для воинов-интернационалистов жил своей жизнью. Тем временем, Егор Кузьмич собирался к отъезду.

– Наша любимая бабушка приболела, в то время как моё лечение успешно завершено. Да, такое вот у нас вахтенное здоровье… Было приятно с Вами пообщаться, Андрюша.

В следующий раз, как будете в Киеве, милости прошу в гости.

Его уже дожидался внизу заехавший за ним Павел.

– С хорошими людьми всегда трудно расставаться, – думал Зуев, помогая Кузьмичу погрузить сумку в машину. Тепло попрощавшись с обоими, он провожал их взглядом, пока машина не скрылась за воротами…

* * *

По окончании тихого часа Зуев спустился на первый этаж. Подождав очередности, получил право играть на бильярде. Его партнера по игре звали Серегой – это был боевой офицер с афганским прошлым. Его руку украшала замысловатая наколка и шрам. Противником он был вполне достойным. Каждый раз после удачного удара, когда шар влетал со скрипом в лузу, он театрализовано разводил руками, стимулируя болельщиков к аплодисментам. При ходьбе хромал, опираясь на кий. Он всегда играл только на победный результат – такой уж у него был характер!

Но вот очередной удар Сереги не достиг желаемого результата – шар вылетел за пределы стола.

– Ваше право, пане полковнику!

В госпитале дружелюбная фамильярность среди бывших боевых офицеров давно уже стала вполне приемлемой нормой общения. Да и время наступило в обществе, когда с товарища переходили на западную терминологию: пане, господин