Майенн

Он взглянул на нее и был поражен спокойствием и равнодушием, сквозившими во всем ее облике. Это все было ей уже далеко безразлично. Инцидент был слишком неприятным, чтобы долго помнить о нем; единственное, о чем она немного жалела — так это о том, что лишилась служанки и приятного знакомого. Карты скрипнули в руках Харга, он до боли сжал зубы, сдерживая негодование. Может ему удастся убедить ее сесть за карточный стол и сыграть, и он хоть частично сможет отомстить ей, если сумеет выкачать из этой пустышки часть бриллиантов, которыми она так гордится.

Мысль показалась ему достаточно заманчивой: получить деньги, которые позволят ему принять предложение Мари и войти в долю в ее предприятии. Он сразу забыл об опасности, которая нависла над ними всеми; он слишком много путешествовал, чтобы долго бояться или строить иллюзии. Пусть другие думают, что угодно, но ему было достаточно один раз взглянуть на капитана и увидеть выражение глаз Карна, который бился над ремонтом машины. Но он всегда верил в удачу; удачная посадка, неожиданная встреча — а при этом деньги никогда не будут лишними.

Харг увидел Мари, вошедшую в салон. Она выглядела измученной и усталой; ее руки получили минутный отдых. Взгляд ее словно споткнулся о благоухающую свежестью Лолис:

— Вы наконец-то соблаговолили присоединиться к нам, — буквально прошипела она, — я ведь сказала вам помогать мне на кухне.

Лолис спокойно пожала плечами:

— Я не кухарка.

— А ты полагаешь, что я собиралась заниматься этим? — Мари повысила голос. — Послушай, красавица, поумерь свой гонор на время. Есть вещи, которые должны делаться. Мужчинам нужны чистые постели и калорийная еда после тяжелой работы. Займись-ка этим.

— Я — не служанка, — упрямо повторила Лолис, — и я не верю, что приготовление еды и уборка отнимают такую уйму времени и сил, как вы это представляете.

— А ты сделай все это сама — и проверишь!

— Это совсем несложно, — ответила девушка, — я не раз это проделывала во дворце. У нас не было идеальных слуг. И я знаю, что вам не составит большого труда справиться самой со всей работой. — Она засмеялась и прибавила едко: — И, я уверена, стелить постели — для вас очень привычная обязанность!

— Самка! Глупая и пустая!

— Старая карга!

— Видит Бог, — проговорила Мари сквозь зубы, — если бы ты попалась мне в одном из моих отелей, я просто спустила бы кожу с твоей спины и научила бы тебя хорошим манерам, будь уверена. Я бы выбила из тебя всю спесь!

— Мари! — Харг не забывал о предусмотрительной дальновидности и осторожности. Селегал, конечно, был очень далеко от Айетта, но руки наемных убийц — очень длинны, а девица принадлежала к типу людей, которые не привыкли прощать кому-либо обиду, и в своей мстительности пойдет до конца. — Она просто очень устала, — объяснил он Лолис, — она совсем не это имела в виду. Вы должны простить ее. Простить всех нас. Мы все слишком устали от напряжения.

— Она очень пожилая женщина, много пережившая на своем веку, — поддержал его Чом, — вы должны понять ее чувства.

Лолис показалось приятным проявить снисходительность и добросердечность. С обворожительной улыбкой она произнесла:

— У вас удивительно прекрасные и преданные друзья, Мари. Когда я окажусь на Айетте, я попрошу моего будущего супруга преподать вам хороший урок, который надолго останется у вас в памяти. А сейчас — принесите мне поесть, да побыстрее!

— Когда придет время, не раньше.

— А я сказала — сейчас!

Она зашла слишком далеко. Лолис и сама осознала это, когда увидела, что Мари направилась к ней, сверкая глазами полными ярости, готовая вцепиться ей в волосы и выцарапать глаза. Лицо женщины было бледным и напоминало маску, а в ее глазах Лолис прочитала такую ненависть, словно заглянула в свою будущую смерть, когда ее красота поблекнет и она станет такой же страшной и отталкивающей.

— Нет! — закричала Лолис, отскакивая назад и прячась за спинами мужчин, — только дотронься до меня, и я пожалуюсь Дюмаресту!

— Ты полагаешь, что его это тронет?

— Он любит меня! — уверенность и искренность, с которой были произнесены эти слова, мгновенно остановили Мари, как не могло остановить ничто другое. Ее гнев почему-то сразу иссяк и на его место пришли усталость и удивление:

— Тебя? Такой мужчина, как он, и вдруг — ты? Девочка, ты просто бредишь!

— Нет, я видела его, — сказала Лолис, — он заходил ко мне в каюту, и я видела его глаза. Если бы я смогла совсем проснуться тогда, он бы не ушел!

Она действительно верит в то, что говорит, вдруг устало поняла Мари. Маленькая шутка, которую сыграло с ней воображение, полусон-полуявь под действием наркотика и лекарств. Он отверг ее, ей было слишком больно, и она построила целый замок фантазий, который окончательно материализовался под влиянием пережитого ужаса и потрясений. Или еще чего-нибудь весомого. Ей очень хотелось, чтобы Дюмарест любил ее, и это желание стало явью в ее лихорадочно возбужденном сознании.

Господи, вдруг подумала Мари, да ведь она еще совсем ребенок! А я решила наказать ее, как взрослую женщину. Хотя, конечно, и детей надо изредка наказывать.