Майенн

— Нам вполне подойдут и листья, — ответил его брат. Он, в свою очередь, тоже тщательно осмотрел материал копья, — листья, или что-нибудь похожее, что помогает полету стрелы. Гораздо большая проблема — это подобрать материал для тетивы, — он снял свою куртку, и сказал, — может, стоит попробовать связать несколько нитей. Попытка — не пытка. Это лучше, чем ничего.

— Эрл, срежь еще несколько таких же прутьев. — Тяжесть копья, которое сжимала его рука, придала ему уверенности и вернула спокойствие и целеустремленность, — сделай столько, сколько, по твоему мнению, нам необходимо.

Дюмарест направился к зарослям, чтобы продолжить работу. Нож в его руке ловко рубил растения нужной толщины, в стороны отлетали маленькие, срезанные боковые отростки. Эрл выпрямился на мгновение, чтобы подобрать следующий стебель и замер: перед ним стоял Тормайл.

Его внешность снова изменилась. Он уже не выглядел лишь подобием человека, как в первый раз. Напротив: очертания, пропорции, вес его тела были прекрасным воспроизведением внешности настоящего атлета: рост около семи футов, массивная шея, переходящая в мощные плечи, развитый и тренированный торс с мускулистыми руками. Из-под густых бровей на Дюмареста испытующе смотрели темные глаза. Тормайл произнес отчетливо:

— Первый ваш образец счел подобные формы тела наиболее совершенными и оптимальными для мужского представителя вашего рода. Вы согласны? Нет. У вас есть какие-то сомнения. Мне кажется занимательным, что у вашей разновидности не существует общепризнанных типичных форм. Тем не менее, мне кажется, что мой облик вполне соответствует тому испытанию, которому я собираюсь вас подвергнуть. Правда будут существовать и определенные ограничения эксперимента.

Карн удивленно смотрел на Тормайла:

— Я не совсем понимаю, что вы имеете в виду.

— Основное подсознательное инстинктивное желание любой органической особи — желание выжить. — Огромная рука уперлась пальцем в Дюмареста, — вы ведь говорили именно об этом вчера?

— Да, — коротко ответил Эрл.

— И вы еще раз повторили это утверждение в вашем утреннем споре с другими. Причем в вас этот инстинкт развит особенно остро. Меня интересует эта разница. Объясните.

— Все люди хотят жить. Некоторые сильнее, чем остальные.

— Отклонения в интенсивности. Я понимаю. Тогда надо найти сильнейшего. Окончательно также будет установлен и параметр удачи.

— О, Господи! — воскликнул Карн. — Эрл, он собирается вступить с тобой в единоборство.

Дюмарест уже понял это и отступил чуть назад, готовясь к схватке. Нож был зажат в руке привычным хватом и направлен чуть вверх для разящего удара. Эрл подумал мимолетно, что бросить нож, нацелившись в сердце, было бы бессмысленно: тело этого существа не имеет плоти, крови, и значит нож просто пройдет сквозь него, как сквозь облако. И кроме того, Эрл не был уверен, что существо обладает всеми жизненными органами, свойственными нормальному человеку. Да, оно выглядело, как человек, но есть ли у него легкие, сердце, мозг? А пытаться убить планетарный интеллект… — это было невозможно.

Раздался голос Тормайла:

— Тело соперника по своей внутренней и внешней конституции построено по образу и подобию человека. Поэтому, поражение жизненно важных органов или областей повлечет за собой их дисфункцию и смерть. Помните, что мы оба в данный момент представители одной и той же группы особей. Начинаем.

Существо рванулось к Дюмаресту, нападая. Эрл резко отпрыгнул в сторону и, развернувшись, ударил ножом в бок соперника. Жидкость, красная, словно кровь, выступила на боку Тормайла. Будь на его месте живой человек, он бы остановился хоть на мгновение, чтобы справиться с болью или приложить руку к ране, и впредь стал бы более осторожным в своих атаках. Но Тормайл не был человеком. Он не чувствовал боли. И поэтому, не дав Эрлу опомниться, он напал вторично, свалив Эрла на землю сильным ударом по голове.

Эрл почти потерял сознание, ощутив во рту привкус крови, чувствуя, как нога врага поднимается и с силой впивается в его ребра, живот и целится в лицо. Дюмарест откатился чуть в сторону и заставил себя вскочить на ноги. Он взмахнул ножом и ударил в грудь существа: туда, где должно было находиться сердце. Вместо страшной раны, из которой должна была бы фонтаном бить алая кровь, он увидел аккуратный разрез, похожий на прорезь, щель, проделанную в глинистой почве.

Тормайл сделал шаг назад:

— Мы должны внести небольшую поправку. У тебя есть преимущество в этой схватке: тот инструмент, что зажат в твоей руке. Наши шансы должны быть сравнимы, возможности — одинаковыми. Ты должен сражаться без оружия. Брось его.