Майя 3

Линара внимательно следила за действиями своего мастера. За пролетевший месяц произошло столько потрясений, что она вообще сомневалась в возможности продолжения занятий. Несколько раз, только вмешательство и поддержка Гринды спасала двух новоиспеченных подмастерьев от самой настоящей паники. Особенно, когда в лечебницу обращались измененные с незнакомыми осложнениями. Но сейчас это было не важно. Майя вернулась к работе еще до дуэли. Если быть точнее, ее тогда за руку приволокла сюда Лера. Пожалуй, единственный человек, от которого их мастер не только терпел приказной тон, но и даже подчинялась, как старшей сестре. Вообще, за эти полгода Линара так и не разобралась в отношениях этих троих. Старшая служанка покоев почему-то могла наводить свои порядки, как в самих покоях, так и во всем крыле дворца ее высочества. Она принимала участие и в составлении дневного расписания, как принцессы, так и Майи, а значит и в процессе обучения ее учениц. Но при этом, девочки оставляли за собой возможность настоять на своем. И это не оспаривалось. Во всем дворце, если не считать императрицу, Лера была единственной, кому вообще позволялось спорить с этими двумя. Даже Димир и Вирт не имели такой свободы в отношении Майи.

Недаром Индерский начал действовать через нее. После того, как у мастера объявился брат, он лично прибыл в лечебницу, вызвал Леру и под звуконепроницаемой защитой провел инструктаж. Индерский требовал, казалось бы, невозможного.

'Поймите,' - убеждал он их,- 'ей сейчас ни в коем случае нельзя оставаться наедине со своими мыслями. Этот блок очень коварная штука'.

'Но может лучше оставить ее с братом?'

'Лютимир и забота о нем имеет большое значение'. - Соглашался Макс. - 'Но нельзя позволять ей зацикливаться на чем-то одном. Остатки блока будут пытаться навязать ей апатию, разные мысли, что ее презирают друзья и близкие, и нетолько. Ее необходимо тормошить, заставлять верить в свою значимость для окружающих. И вам, девушки, легче всего это сделать. Обращайтесь к ней за советом как можно чаще. Не за учебой, пока Майе это трудно. За разъяснениями, лечением пациентов, просто поддержкой. Пусть работает с тем, что ей интересно и что она умеет делать лучше всего. Она сильная девочка, и справится со всем сама. Просто немного надо помочь. Я уже переговорил с Церой, она пообещала заняться тем же по своей линии. Вирт с Иллисианой будут нагружать ее по кураторству. Там всегда есть много работы такого рода. Пусть ее и наместники теребят.

Указания Индерского было нетрудно выполнить. Хотя мастер-классов не хватало.

А после поединка, Майя не только вернулась к лечению пациентов. Возобновились и полноценные занятия.

-Вот здесь и здесь надо замкнуть каналы. А третий оставить, используя точку кари и фирс, видите? - Линара с подружкой поспешно закивали головами. После занятий они разберутся с теорией, и завтра вечером каждая доложит результаты. А пока надо только смотреть.

- Вопросы есть? - Майя отпустила пациента, как всегда ушедшего довольным.

- А это правда, что ты графа уложила нашими приемами? Покажешь? Мы тоже хотим научиться боевой Альтери.

Майя только закатила глазки к потолку, а потом скептически осмотрела обеих девушек, уставившихся как маленькие на нее.

Утаить подробности поединка не удалось. И виноватым в том оказался не кто-то из зрителей или даже сделанные все-таки записи, а лично сам граф Контрийский.

Потеря способностей мнемика оказалась для него последним потрясением, в ряду тех, что произошли в круге равных. В первый день он просто ныл. Точнее, выл на одной ноте, несмотря на снятие блокады с правой руки и лошадиную дозу обезболивающих. Подмастерья наотрез отказались идти к этому измененному. К Майе, понятное дело, никто не обращался. Блок с руки ушел сам, равно как и повышенная чувствительность на шее. А лекарства пришлось дать. В надежде, что арестованный утихнет. Но его вой продолжался до утра. Вот из его нытья в последующие дни и узнали все подробности поединка. Как 'поганая' Альтери отказала благородному в праве честного поединка. Отбросила меч и как плебейка кинулась на него с голыми руками. Как используя нечестные и подлые приемы лишила его руки, а потом издевалась над ним. Сломала руку и лишила возможности стоять на ногах. А потом и вовсе сотворила ужасное.

Индерский со своей аппаратурой подтвердил пассивное состояние отделов мозга преступника, что отвечали за способности мнемика. Это вызвало облегчение у охраны тюрьмы. Правда, дежурных специалистов, главный дворцовый врач и по совместительству начальник мнемоконтроля, все же оставил для наблюдения.

А еще, все узнали, почему это существо осталось живым. Граф сам же и проговорился, когда на следующий день немного пришел в себя и высказался на счет того, что зря в свое время не добил мальчишку.