Майя для сурового

В танцевальном зале заканчивали репетицию Руслан с Линой. Богдан же скучал на стуле в углу, что-то печатая в своем телефоне. У меня в груди все сжалось при одном только взгляде на моего практически бывшего парня. Если он не объяснит мне, что значило его рандеву с Николь, то мы будем вынуждены расстаться. Навсегда. И не только потому, что я считала это предательством. Просто отношения, которые начались с вранья и недомолвок, по умолчанию долго не живут. Так к чему мучить себя, продлевая агонию?

Бага поднял голову, вперившись в меня взглядом. Нерешительным, но по-Суворовски упрямым и наглым!

Я задрала подбородок повыше, стараясь всем видом показать, что до глубины души обижена! Суворов же только приподнял одну бровь, мол, мы все выяснили и работу все еще не обсуждаем. А во мне снова поднялась волна неконтролируемой злости. Эмоции накрыли с головой. Очень захотелось что-нибудь разбить. Желательно тяжелое. Еще лучше, если это «тяжелое» разобьется о голову Богдана, ибо его наглючий взгляд доводил просто до неистовства!

– Майя, все в порядке? – поинтересовался Рус, утирая пот со лба и стараясь выровнять дыхание.

– Конечно, – убедительно соврала я, прикрыв глаза.

– Точно? – настаивал Руслан, пытаясь заглянуть мне в глаза.

– Нет, но я не хочу сейчас об этом говорить, – призналась я.

– Вечером обсудим, – пообещал брат, с восхищением глядя на идущую к нам будущую супругу.

Лина даже после изнуряющей репетиции выглядела как свежераспустившаяся роза. Она легко улыбалась краешком губ, когда целовала Руслана в щеку. Брат тут же расплылся сладкой лужицей, полностью переключив внимание на свою невесту.

В тот момент я поняла, что ничего ему не расскажу. Зная родного брата, он бросит все дела и поспешит мне на помощь, а я не имела никакого права лишать его личной жизни. Ведь невооруженным глазом было видно, что эти двое просто без ума друг от друга и каждую свободную минутку хотят проводить вместе.

Молча развернулась и ушла переодеваться. На душе было гадко, от Суворова хотелось держаться как можно дальше, а желание скататься в Австралию стало почти нестерпимым. Но сжав зубы и приняв самый невозмутимый вид, я вышла в тренировочный зал, где меня уже ждал Богдан. Он оторвал взгляд от экрана телефона, убрал его в карман и протянул мне руку. Одновременно с этим заиграла музыка.

Бага тут же привлек меня к себе, положив одну ладонь на талию, а другой взяв за руку. Я обошла его со спины, прикоснулась руками к его груди. Под ладонями хаотично колотилось сердце Суворова, грудь высоко вздымалась. Поглаживая пальцами, обошла его, встречаясь лицом к лицу. Рука Богдана проскользнула по моему бедру, а глаза стали совершенно черными. Поворот, наклон. Резко поднялись, снова несколько шагов – и я оказалась поднятой в воздух, а сильные руки уверенно сжали талию. Мое сердце тоже забилось с удвоенной силой. Снова связка шагов.

– Суворов, о чем ты с ней разговаривал? – не выдержала я.

– О погоде, – очаровательно улыбнулся Богдан, разворачивая меня к себе спиной, и, проведя ладонью по животу вверх, сжал грудь.

Я всхлипнула и инстинктивно выгнулась ему навстречу.  

– Значит, не признаешься, – прошипела, специально наступая ему на ногу.

Бага тоже зашипел и чуть резче, чем нужно, снова меня наклонил и обхватил ладонью затылок.

– Неа, – нагло сообщил он.

Наши лица оказались почти вплотную, еще пара миллиметров – и губы соприкоснутся. Горячее дыхание на моем лице... И мое собственное – слишком прерывистое и рваное.

– Стоп, – прокричал тренер, выключая музыку.

Мы тут же отпрянули друг от друга, стараясь не встречаться глазами. Мне было неловко, ведь я должна злиться, а сама после пары прикосновений готова отдаться ему прямо в центре зала!

– Восхитительно! – умиленно проговорил Алексей. – Не знаю, что у вас произошло, но искры так и сыпятся. А сколько страсти! – он патетично взмахнул ладонью. – Вспомните это состояние, когда будете танцевать на свадьбе. Вы бесподобны, просто ходячий секс.

Я только сжала зубы и страдальчески закатила глаза:

– Мы можем быть свободны?

– Еще разочек прогоним, и можете идти, – важно разрешил Алексей, озаряя зал лучезарной улыбкой.

Мы с Суворовым снова вернулись в исходную позицию – я у него за спиной. И снова его руки, которые ощущались необыкновенно остро, превращали всю мою выдержку и злость в жидкий кисель.

Когда мы закончили, я на негнущихся ногах сбежала в раздевалку, закрылась изнутри и просто стекла по стене, усевшись прямо на пол и прижав колени к груди. Ему всегда было сложно противостоять. Даже в школе. Но тогда не было такого дичайшего сексуального притяжения! Его вообще не было. В школьные годы Суворов мне казался просто напыщенным идиотом с короной на голове, который без конца донимал меня и Вадика.

Признаться самой себе, что я влюбилась, оказалось сложнее всего. И с этим нужно было что-то решать.

– Майя, можно? – деликатно постучав в дверь, поинтересовалась Лина. Удивленно округлила глаза, заметив, что я сижу на полу и, закрыв дверь, просто села рядом. – Что случилось?

– Ничего, – натянуто улыбнулась я, – просто устала.