Майя: Форс-минор

Сегодня я проснулась с удивительным чувством, будто снова уловила какую-то искорку… иногда, когда я просыпаюсь, от сна остается какое-то странное ощущение… и если не дергаться, не вскакивать, не двигаться и позволить ему проявиться отчетливее… отдаться этой полусонной дремоте… это ощущение не связано, как кажется, ни с сюжетом сна, ни с чем-то из нашей жизни вообще… оно странное, приходящее из самой глубины сна… оно переживается несколько тревожно, может даже пугающе… оно слишком непохоже на все, с чем мне приходилось сталкиваться в реальности бодрствования или в реальности сна… оно словно исходит из самой глубины «меня»… это весть моей индивидуальности самой себе сквозь всю пелену человеческого… грозное, или, точнее, предгрозовое ощущение… оно накапливается, вернее — опыт переживания этого ощущения накапливается и оказывает свое мягкое влияние на всю мою жизнь независимо от желания или нежелания. Как описать это влияние? Почему оно пугающее и привлекательное одновременно? Пугающее потому, что несет в себе угрозу для всего, что не гармонирует с ним, что вне его — чем сильнее это ощущение, тем более плоской тенью выглядит моя обычная личностная жизнь. Оно привлекательное потому, что куда-то туда лежит моя дорога, потому что проникновение к прямому переживанию своей индивидуальности делает меня более цельной и более наполненной пустотой, которая наполняет все без остатка, которая изливается куда-то вне меня, бесконечно далеко… Мы одинокие странники в мирах разделенности, поэтому таким безумием кажется внешнему сознанию дня любое появление памяти о том, что я переживаю ночью во снах…

Я залезла на крышу, заставленную цветочными горшками. Постепенно у меня стало угасать негативное отношение к раннему утру и будням, выработанное десятилетиями хождения в детский сад, школу, институт, на работу… Стало нравиться вставать рано утром — как в бесконечно далеком детстве, когда не надо было никуда «ходить». На кой черт самые нежные года жизни человека эксплуатируются так беспощадно? Зачем это все? Всегда найдутся мазохисты, которые твердят «спасибо маме, что заставляла меня, неразумного, ходить туда-то — теперь я вон где сижу…» А по мне так это издевательство и умерщвление всего живого, и что толку в том, что сейчас ты где-то сидишь, если ты превратился в бревно, если твоя жизнь не прекрасна? Когда мне было года два, я испытывала целый ворох светлых, щекочущих своей новизной переживаний независимо от того — валялась ли я в постели, сидела ли в песочнице, носилась ли по полянке. А когда начались «трудовые будни» — сад, музыкальная школа, обычная школа, бассейн… все ушло, отступило, распрощалось, уступив место вечному утреннему мучению от новых обязанностей, которым не видно ни конца, ни края. И что осталось во мне от всех этих бесчисленных уроков, учебников, лекций? Вот на этот мутный комок случайной информации меня заставили променять всю свою жизнь… Когда мне в пять лет захотелось выучить математику — самой захотелось, просто так — я взяла учебник, и эта математика прямо-таки вливалась в меня, потому что мне САМОЙ ХОТЕЛОСЬ, мне НРАВИЛОСЬ, у меня не было графиков, не было зачетов и уроков. А когда та же математика началась в школе… меня стошнило и вырвало, и я с трудом получала даже тройки. Вот разница между «хорошим образованием», то есть изнасилованием под благовидным предлогом, порождающим толпы самодовольных полудурков, и естественным, спонтанным интересом, который органично вплетается в восприятия красоты, новизны, предвкушения и радости новых открытий. И даже сам мотив этого узаконенного изнасилования глуп до невозможности, мол тем самым детей готовят ко взрослой жизни… к смерти их готовят, а не к жизни. Хороший профессионал, уверенно занимающий свое место под солнцем, появится лишь тогда, когда человек получает удовольствие, вкладывает душу, проявляет свою индивидуальность, так что если у меня когда-то будет ребенок — черта с два я отдам его в школу. Будет делать только то, что ему будет интересно, и я буду помогать ему в его интересах — именно помогать, а не насаждать.

Кстати, тут ведь тоже есть Интернет… пойду посмотрю — может Наташка написала!