Майя Плисецкая. Богиня русского балета

Уже в 1989 году Плисецкой вручили в Риме престижную премию искусств «Виа Кондотти». «Приветствовавшие добрым словом поминали мой недолгий труд с итальянскими танцорами, – скромно писала она. – Наверное, как обычно бывает, преувеличили, “подсластили” мои заслуги. А может, и впрямь я что-то смогла дать людям Вечного города?..»

Конечно, ее талант и опыт пригодились и дальше за рубежом. В 1987–1990 годах Майя Михайловна преимущественно работала в Испании, возглавив мадридскую балетную труппу «Театро лирико насиональ». Здесь она возобновила старинный комический балет П. Гертеля «Тщетная предосторожность», поставленный в свое время балетмейстером Александром Горским, ввела в репертуар «Кармен-сюиту». А еще подружилась и стала тесно сотрудничать с известной оперной певицей Монсеррат Кабалье, по инициативе которой приняла участие в постановке оперы-балета Джакомо Пуччини «Виллиса», показанной на фестивале искусств в Переладе (Каталония). Благодаря Кабалье Плисецкой довелось впервые исполнить «Умирающего лебедя» под звуки человеческого голоса.

Работать в Испании было непросто – в театре так же процветали интриги. Различные неприятные ситуации усугублялись незнанием Майей Михайловной испанского языка. В конце концов и с Испанией пришлось расстаться, хотя балерина очень любила эту страну, родину своей Кармен. И здесь напоследок она была удостоена высоких испанских наград – ордена Изабеллы Католической и Золотой медали «За заслуги перед искусством» (1991).

А что же Большой театр? В последнем своем спектакле там, «Даме с собачкой» (или «Чайке»?) Плисецкая танцевала 4 января 1990 года. В тот год, в возрасте шестидесяти четырех лет, балерина вместе с Екатериной Максимовой, Владимиром Васильевым и некоторыми другими артистами была уволена из Большого театра решением главного балетмейстера театра Юрия Григоровича, что вызвало большой общественный резонанс. Разногласия с ним многих артистов достигли своего апогея, да и кто ответит: что было делать руководителю труппы с «возрастными» танцовщиками и балеринами? Он стремился к омоложению труппы настолько, что в число уволенных попала и жена балетмейстера, Наталия Бессмертнова. Другое дело, что в такой ситуации очень важна деликатность, которой, видимо, как раз и не хватило.

«В 1988 году были выведены на пенсию шесть солистов Большого: Майя Плисецкая, Владимир Васильев, Екатерина Максимова, Нина Тимофеева, Михаил Лавровский, Наталия Бессмертнова, – как всегда, не претендуя на точность указанных дат, рассказывал театральный критик Виталий Вульф. – Шум поднялся невообразимый: как, ушла слава Большого театра?! …Все говорили, что Григорович уволил Майю Плисецкую – фантастическую балерину. Но то, что ей исполнилось уже 63 года в тот момент, это никого не интересовало. Васильеву и Максимовой было по 48 лет, Тимофеевой – 53. Из балета уходят на пенсию в 38 лет. В Америке – в 32. Потом уволенная балерина Тимофеева сказала мне: ”Тогда я была в бешенстве. А теперь понимаю, что Юра был абсолютно прав! Мы не должны были уже появляться в таком виде на сцене”».

Сам факт, что их, прославленных и народных, просто выкинули из родного театра, явился для артистов шоком на долгие годы. Но…

– Это не было увольнение! – утверждал Юрий Григорович в интервью «АиФ» в 2004 году. – Им было предложено остаться в театре на договорных условиях, с тем чтобы они принимали участие в некоторых спектаклях. Молодые артисты должны были занять, естественно, ведущее положение в труппе, их места.

Понимаете, балет – искусство молодое. Долго танцевать можно, смотреть нельзя. Никто не станет выставлять на беговую дорожку пожилого спортсмена. В балете же пытаются всеми правдами и неправдами продлить свой век… Можно, конечно, с ноги на ногу переминаться, руками размахивать…

Сказано, конечно, не в бровь, а в глаз.

Впрочем, в 1995-м и сам Григорович оказался вынужден покинуть Большой театр.

Вместе с Плисецкой со сцены Большого театра ушли поставленные ею балеты. «И все они – «Анна Каренина», «Чайка», «Дама с собачкой» – исчезли вместе с ее уходом из Большого в 1990 году, и из репертуара театра, и с лица земли», – скажет журналист Татьяна Кузнецова.

«Мы никогда не говорили с ней о том, как она пережила день, когда узнала, что вместе с группой солистов ее вывели на пенсию, – рассказывает Сергей Николаевич о Майе Плисецкой. – Как потом выяснилось, к этому приказу приложила свою руку Раиса Максимовна Горбачева. Без ее участия в судьбах отечественного балета эта акция никогда бы не состоялась так поспешно и так беспардонно».

Сказанное подтверждается и Майей Михайловной в ее второй книге.

Майя Плисецкая и Ив Сен Лоран. Париж. 1971 г. Фотограф – Алан Дижон

«Одежда диктует поведение».

(Майя Плисецкая)