Майя (СИ)

У библиотеки Майю с подружками поджидал Илья. Маня с Зиной, переглянувшись, вспомнили о каком-то срочном деле и, оставив влюблённых одних, быстро ушли. Двое подростков прогуливались по тихим, разбегающимся от фонтана Термина аллеям лип, каштанов и клёнов Городского парка, то бежали по ним взявшись за руки к смотровой площадке, с которой открывался прекрасный вид на реку и Левобережье, то, обнаружив в отдалённом уголке скамейку, и, назвав её «своей», сидели на ней, читая друг другу стихи Бориса Пастернака, Марины Цветаевой, Анны Ахматовой, то просто, обнявшись, молчали. Совсем не потому, что говорить было не о чём, особенно такой любительнице поболтать, как Майя, просто переполнявшее их чувство было таким огромным, что переливалось через край души каждого и, сливаясь воедино, породило ту стойкую уверенность в близком человеке, будто знаком с ним тысячу лет. Это было только их молчаливое пространство, где избитые слова вдруг стали лишними, уступив место тёплому проникновенному взгляду, искренней улыбке или такой пронзительной нежности при виде ниспадающего на тонкую шею рыжеватого локона, со склонённой на плечо любимого головы. Всё вокруг светилось и нашёптывало им на ушко:» Я люблю тебя! Я люблю тебя !» Это тихой поступью шагало счастье и они продолжали молчать, боясь его спугнуть. Майе нравились в Илюше его, не по годам, рассудительность и зрелость, и чувство ответственности, и то, как он нежно заботился о маме, младшем брате и бабушке, она чувствовала себя рядом с ним защищённой.

Им пора было возвращаться и они, не спеша, направились к выходу из парка. Молодые люди, поджидая трамвая, влюблённо поглядывали друг на друга. Незнакомая бабушка, увидя их, открыла рот от удивления и стала ходить вокруг них кругами, разглядывая, пока не отступилась назад и свалилась в ограждённый, окопанный квадрат земли под растущей рядом липой. Поднимать её пришлось всем собравшимся на остановке. Уже сидя в трамвае, ребята вспоминая об этом, весело смеялись.