Майор Бойцов желает познакомиться (СИ)

Т: «Ты правильно рассуждаешь. Весь фокус в том, что эта женщина сорвала джекпот еще раньше — у неё есть семья и близкие. Поэтому выигрыш второстепенен…»

Почувствовать человека — роскошь. И мне её зачем-то предоставили...

Следующий день начинается с обычного утреннего развода, на котором снова обсуждаем дело о пропаже диадемы. За прошедшие полгода мы отработали более десяти разных версий: облазили все блошиные рынки и ломбарды, искали пропажу через подставных скупщиков антиквариата, устраивали очные ставки сотрудникам загородной усадьбы, но в расследовании так и не продвинулись.

С делом о покушении на Римму Харисовну тоже не все так просто.

Главный подозреваемый — Арсений, который скрылся сразу же в ночь происшествия и сейчас находится в федеральном розыске. Экспертиза выявила, что, скорее всего, удар женщине был нанесен левшой, да и доступ в комнату хозяйки у помощника имелся. Побег только усугубил положение парня.

А вот с мотивом следователь по этому делу что-то намудрила. Основная версия, что Римма Харисовна приставала к своему молодому менеджеру, а он не выдержал оскорбления.

С учетом того, что я видела, как общаются эти двое, такое предположение — полнейшая глупость, что я и имела смелость сказать в отделении Пригородного района и позже была наказана майором за дискредитацию коллег. Нарядом вне очереди, естественно.

— У нас есть ещё одна возможность немного больше узнать о семействе Непейвода, — заявляет Тимур, награждая меня загадочным взглядом.

Промолчав, смотрю в свой ежедневник и продолжаю заниматься тем, чем занималась. На календаре старательно обвожу в кружочки оставшиеся рабочие дни до конца года. Когда поднимаю глаза, замечаю, что Тимур сжимает зубы и отворачивается.

Заметил?.. Догадался?..

Хлопнув обложкой ежедневника, прилежно складываю руки на столе.

— Ты затянул с паузой, Иваныч, — вздыхает Кологривый. — Говори уже. Сын превратит Деда Мороза в кубика Рубика, если не увидит приставку.

Бойцов почесывает подбородок. Я же не могу отвести взгляд с ровной ткани очередной белой рубашки. Отпариватель ему на День милиции, что ли, подарили? Откуда такая любовь к глажке?..

Почему-то думать, что он завел женщину, не хочется. Во-первых, это больно. Во-вторых, хочется думать, что Тимур не обманывает Сюзи.

Закатываю глаза от самой себя. Обманывать человека и надеяться на то, что он не врёт воображаемому человеку — апофеоз цинизма и эгоизма.

— В выходные отмечают юбилей Кима Харисовича, — произносит Тимур загадочно.

Постукивает костяшками пальцев по столу и смотрит на меня в упор.

Я же загораюсь как спичка. Вся неудовлетворенность за полгода выходит в некрасивой истерике.

— Ну, не-ет, — возмущенно вскакиваю с места.

— Лера, сядь, — кивает на стул.

— Я не поеду, — тыкаю в его сторону пальцем.

— Пожалуйста.

— Не поеду. Ты никак меня не заставишь!..

— Быстро села, — срывается он.

Орет на меня! При всех!

— Если ты решил, что я снова буду спать с тобой, Бойцов, ты сильно ошибаешься, — кидаю ему, как пощечину.

— Завьялова, — прикрикивает он, тоже вскакивая с места. — Ты на службе, не забывайся.

Протыкаем друг друга воображаемыми иглами, словно это не мы держали нейтралитет почти полгода.

Тимур краснеет так, что если заштриховать его шею в синий цвет, то получится перевернутый флаг России. Почему-то данное наблюдение меня смешит и я едва сдерживаю хохот, но это настроение сменяется практически слезами, когда майор, еще раз смерив меня взглядом, стремительно кабинет. Дверь хлопает по натянутым нервам.

Оглянувшись, в полной тишине, гордо забираю ежедневник и усаживаюсь за стол.

Коллеги ведут себя по-разному. Те, кто постарше, отводят взгляд, Яша краснеет, как тибетский монах, а Кологривый начинает громко ржать.

— Вау, — хлопает в ладоши с апломбом.

— Заткнись, Миша, — цежу ему грубо. — Пожалуйста.

— Я так и знал, Лер, — потирает он руки. — Я. Так. И. Знал. Черт возьми.

— Что ты знал? — сквозь зубы спрашиваю.

— Знал, что вы втрескались друг в друга по уши, и как два барана теперь упираетесь.

Глава 28

С гордо поднятой головой, неспешным шагом шурую всё к той же «Тойоте Королле». Щеки при воспоминаниях вспыхивают огнем. Бойцов же при виде меня демонстративно отворачивается.

Ну, больно надо…

Небрежно кинув спортивную сумку с вещами на заднее сидение, усаживаюсь вперед и сразу же отворачиваюсь к окну.

Мы десять дней не разговариваем, если не считать общение в сети от лица Сюзи.

Совсем. Все важные вопросы решаем через Мишу или с помощью записок, которые оставляем друг другу на столе.

Пока Бойцов отвлекается на светофоры, украдкой рассматриваю его: голубые джинсы, облегающие мускулистые ноги, короткий пуховик, из-под которого выглядывает серая толстовка. На голове у майора тонкая черная шапка, подчеркивающая скулы.

На лице — как издевается — фирменная небритость, которую я так люблю. Мои нервные окончания почти забыли это ощущение жесткой колючести.