Майор Казанцев и Европейский Халифат

Старлей покосился на меня с одной стороны недовольно, с другой – с надеждой. И кивнул – пропустить.

Солдат нехотя отступил. А я приблизился к минивэну, вытащил пистолет и направил его на террориста. Прицелился и произнес по-арабски:

- Моджахед! Тебе последний шанс сдаться! Погибнешь ведь без пользы! А так я гарантирую тебе жизнь!

- Пошел вон, неверная свинья!

Глаза его безумно округлились. И я окончательно понял, что он обязательно взорвет самодельное взрывное устройство. Притом в ближайшие секунды.

Ну, теперь и правда все от меня зависит. От того, смогу ли я сконцентрироваться.

В этом мире гораздо более ощутимые и пластичные токи высших энергий. И я учусь ими владеть. Вот и настала пора попробовать новые способности.

Я собрал волю в кулак. И со всей дури нанес ментальный удар.

Террорист судорожно сжал взрыватель. Так, что костяшки пальцев побелели. А я нажал на спусковой крючок «Стечкина» и разнес негодяю череп.

Старлей и солдат тут же бросились к убитому. И сжали его пальцы, не давая разжаться. Но они и не могли разжаться. Разжимать их пришлось с приличным усилием. Я постарался, чтобы мышцы сковало даже после смерти.

Наконец у покойного моджахеда выдрали самодельное взрывное устройство. Один из солдат без труда, умелыми движениями заправского сапера, дезактивировал его. И тело смуглого вывалилось из машины на бетон дороги.

А потом взрыв все-таки последовал. Взрыв визгов, проклятий и ругательств.

Высыпавшие из машины дети голосили и причитали вокруг тела моджахеда. Жена попыталась броситься на меня с животным криком. При этом с нее слетела паранджа. Тетка оказалась белая, на вид типичная француженка, хоть и толстая.

Она попыталась пнуть меня ногой и заехать, достаточно умело, кулаком в лицо. Я увернулся без особого труда. И легонько ударил ее в солнечное сплетение, а потом в шею. Отключил. Потом пнул ногой налетевшего на меня гаденыша лет десяти и заорал:

- Все! Угомонились!

Они еще верещали. Но старлей и его солдаты вернули порядок, оттеснив детей от машины и оттащив туда же их постепенно приходящую в себя мамашу семейства, или кто она там.

Теперь можно было перевести дух.

- Вы рисковали сильно, - переведя дыхание, произнес старший лейтенант.

- Я знал, что он не сможет разжать пальцы, - усмехнулся я, а потом приказал: - Эту горлопанку – в фильтр. Наверняка подстилка халифатская. Детей – в центр распределения.

- Сделаем, - вздохнул старлей.

Ему не нравилась подобная работа. Но это такая война, что без грязной работы никуда. Он уже начинал понимать, что нельзя оставлять зверенышей за спиной. Это будущие моджахеды. А мамаша – будущая шахидка.

Халифат бы давно раскатали в пыль всяческими убедительными видами оружия, типа систем залпового огня и стратегами с ковровыми бомбардировками. Но мирное население, елки-палки! Это американцы, сброд с хищными звериными замашками, всегда и исключительно из гуманных соображений выжигали дотла города с мирным населением. У русских другой ментальный вселенский код. Мирное население для нас не пустой звук. Дерутся воины. А мирное население защищают и кормят, даже если это и мирное население противника.

Вот только новые времена вносят поправки. Сегодня значительная часть этого обработанного Халифатом мирного населения только и ждет момента, чтобы вцепиться освободителям в горло. Эти люди пребывают в психологическом пространстве изначального пещерного зверства, которое их не отпускает никак. Уничтожать их поголовно нельзя - геноцид сильно отягощает карму. Но и без соответствующих мер не оставишь.

Поэтому создаются фильтрационные лагеря. Для тех, кто активно проводил геноцид и участвовал в грязных делах «истинных правоверных» – полевые трибуналы. И гуманные расстрелы, а не поджаривание живьем на листах железа, как принято у исламистов. При этом женщины там или мужчины – нам теперь без разницы. Остальных пораженных ядовитыми спорами «истинного Ислама» человеко-единиц – в лагеря психологической реабилитации, где им попытаются вернуть человеческий облик. Кого не получится вытащить из пропасти – тех в резервации. Притом с тотальным контролем, чтобы там не зародились новые боевые силы Халифата. Такие в общих чертах планы на эти территории и их население. Но головной боли с этим будет еще много. Предстояла длительная и тяжелая работа по возвращению Разума Европы.

Старлей снял кепку, вытер рукавом пот и произнес с чувством:

- Спасибо вам. Если нужна помощь, то я…

- Помощь одна - разгреби этот затор, чтобы мы могли проехать. Время не ждет.

Нам надо пробраться вперед. Нас ждал Испанский батальон…

Глава 2

Командир Испанского добровольческого батальона Андрес Косто по виду был типичный идальго. Высокий, худощавый, изящный, смуглый, с горящими глазам, казалось, он завсегда готов ринуться со шпагой наперевес хоть против тысячи противников.

Уже стемнело, когда нас провели в помещение его штаба, располагавшегося в муниципалитете небольшого городка Арвье на живописном зеленом склоне Альпийских гор.