Майор Казанцев и Европейский Халифат

- Я от Черного Курбана. Передай. И не строй мне рожи, не тебе здесь что-то решать! - небрежно и резко кинул я.

Улыбка сползла с губ парня и превратилась в злой оскал. Он что-то буркнул, но все же повернулся и пошел к мастерской. Толкнул металлическую дверь, врезанную в широкие жестяные ворота.

Я зевнул, потягиваясь и выражая смирение и удовлетворение жизнью.

Смуглый вернулся через три минуты. Кивнул недовольно:

- Пошли, французик!

Меня пригласили в «эмирские хоромы». Ну что же, это уже греет душу.

Дверь за мной со зловещим лязгом затворилась – мол, оставь надежду, всяк сюда входящий. Я огляделся. Солнечные лучи, косо падающие из идущего под потолком ряда квадратных окошек, кое-как разгоняли темноту в помещении.

Мастерская как мастерская. Пара полуразобранных автомобилей. Подъемник. Две смотровые ямы. Стенды с инструментами. Но на фоне этой механики имелся и уголок восточного колорита и роскоши. В дальнем углу на полу лежал огромный толстый ковер с узорами. К стенке была пришпандорена жидкокристаллическая телевизионная панель, явно краденая – чую я ворованные вещи, как истинный Старьевщик.

На низком широком диване, покрытом коврами и заваленном атласными подушками, с ногами сидел парень лет двадцати пяти. Я его узнал сразу. Это Рашад - брат главаря группировки. Рядом с ним, уютно свернувшись на широком пуфике, курчавый небритый колобок самозабвенно затягивался самокруткой с запахом марихуаны. На небольшом столике перед ними стояли ваза с фруктами, двухлитровая бутыль с «Кока-колой», а также лежал короткоствольный израильский пистолет-пулемет «Узи». Идиллия, блин!

Сопровождающий меня смуглый шнырь свинтил обратно на улицу, нести неустанный дозор. И в помещении остались те, за столиком, и еще двое внушительного вида племенных быков килограмм по сто двадцать весу на каждого. У одного, вызывающе лысого, на плече пристроилось помповое ружье. У другого, обладателя гривы длинных черных волос, забранных сзади в хвостик, за поясом заткнута увесистая инкрустированная игрушка – семизарядный револьвер, похоже, коллекционный. Наверняка где-то спер. Троглодиты как сороки - все блестящее тащат в гнездо.

Волосатый закрыл дверь на тяжелый засов – теперь сюда без взрывчатки не прорвешься, что, впрочем, меня устраивало. Лысый грубо толкнул меня в спину. Я сделал пару шагов в сторону волосатого с револьвером. Тот ловко пробежал по моим карманам в поисках оружия и других опасных предметов. Махнул рукой – мол, все нормально, чист.

Меня снова подтолкнули в спину, придав направление движения. И я приблизился к Рашаду.

Тот, молодой, гибкий, со смазливой нахальной рожей, осмотрел меня критически и осведомился:

- Тебе чего надо от нас, горилла?

- Мир твоему дому, - слегка поклонился я.

- Э, слушай, говори, что надо. Нечего попусту языком дергать! – взвился Рашад.

Он был нервный, как и положено закоренелому наркоману. Поэтому презирал все правила восточного гостеприимства, требующие с гостем сначала потрепаться полчаса о здоровье всех родственников и верблюдов, а потом уж переходить к делу или убивать его. Хотя что от того старого, полного тайн и очарования Востока, осталось у жалких криминальных ничтожеств, опустившихся до уровня дикарей?

- Я от Черного Курбана, - отрекомендовался я. - Он сказал, что с тобой можно говорить.

- Ну, так говори, - презрительно бросил Рашад.

- Вы наехали на Грифа, - продолжил я. – И взяли вещи.

- Ну и что? – пожал плечами Рашад, зло посмотрев на меня. – Взяли. За наглость и долги. Ты за Грифа просить пришел?

- Ни в коей мере, - возразил я. - Мне просто нужны вещи Грифа. Точнее, одна вещь.

- А мне нужны яхта, самолет и гурии во дворце с колоннами, - захихикал мерзко Рашад. Потом потянулся к своему соседу «колобку», вырвал у него из пальцев цигарку и глубоко затянулся, закатив глаза от удовольствия.

Окружение преданно подхихикивало. Только «колобок» пробурчал что-то недовольно. Ему не понравилось, что отняли его косячок.

Я полез в задний карман брюк и вытащил пакет с десятью пятитысячными купюрами. Объявил:

- Тут пятьдесят тысяч евродолларов. Это половина за нужную мне вещь. Если она есть у вас. Еще пятьдесят, когда получу ее.

- Ага-а-а, - Рашад задумался, глядя заворожено на деньги.

Читался он настолько легко, будто был прозрачным. На лбу у него как витрина супермаркета светились все потаенные убогие мыслишки: «Растерзать гостя и забрать эти деньги? Или все же заключить сделку, а уж потом его кинуть? Или, Аллах милосердный, исполнить все же договоренности?!» Я наблюдал за его душевными метаниями с лабораторным интересом.

Естественно, он выбрал для себя самый худший вариант. Троглодиты всегда выбирают самые неразумные пути. Потому что они троглодиты.

- Ты от Черного Курбана, говоришь… Он месяц назад, как доблестный шахид, отправился к гуриям в Алжире! – торжественно объявил Рашад.

- И что это меняет? – недоуменно спросил я. – От этого тебе стали не нужны деньги?

- Очень нужны, - заулыбался глумливо Рашад. - Поэтому я просто заберу твои деньги.

- Зачем? – картинно удивился я. - Можешь заработать в два раза больше.