Майор Одинцов

Алиса в это время устанавливает штатив и закрепляет телефон. Подобно пафосным прожигателям жизни мы планируем снять видео, от которого у пролетариата подорвёт пятую точку.

— Ты готова? — интересуюсь я, когда заканчиваю с программированием автопилота.

— Нам и правда придётся поцеловаться?.. — её глаза бегают из стороны в сторону.

— Это несложно. Просто закрой глаза и расслабься, я сделаю всё сам, — пытаюсь её успокоить.

— И часто ты этим занимался? — слышу в голосе Алисы лёгкие нотки ревности.

— Приходилось. Ну, так что? Ты готова?

— Готова… — на выдохе отвечает она и опускает голову. — Запускай…

Я нажимаю на кнопку и отпрыгиваю от «Кометы». Она поднимается на высоту двух десятков метров и летит вдоль набережной, а затем разворачивается.

Прохожие уже обращают на нас внимание, ведь мало того, что мы прилетели неожиданно, так ещё и отправили в свободное «плавание» наш транспорт.

Но это ещё цветочки, и вот-вот появятся ягодки…

Я подхожу к Алисе, одной рукой беру за талию, а другой за затылок. Она заметно нервничает и почти сразу закрывает глаза, словно ребёнок при виде опасности.

Буквально на пару мгновений в моей голове возникает мысль, что я сейчас в роли «папика». Ведь мне уже за сорок, а ей чуть больше двадцати. Странное чувство, но приятное…

«Комета» приближается и вот-вот пролетит прямо над нами на малой скорости. Её бомболюк открываются, и из него вываливаются сотни и сотни купюр различного номинала. Они медленно падают вниз, точно жёлтые листья в сентябре.

Все, кроме нас с Алисой, перестают любоваться северным сиянием и начинают подпрыгивать, жадно хватая эти «фантики». Как же всё-таки просто привлечь внимание толпы и буквально превратить её в стадо безмозглых баранов…

Как только первая купюра падает рядом со мной, я целую Алису в губы и сперва хочу лишь сымитировать страсть, но оно происходит как-то само собой… И вот мы уже целуемся по-настоящему, как те самые школьники на вечерней прогулке.

Кровь бурлит, сознание игнорирует происходящее, ведь я полностью сосредоточен на ощущениях. Такие моменты упускать нельзя, ведь именно ради них мы и живём…

То ли рефлекторно, то ли под действием гормонов моя рука начинает сползать с её поясницы всё ниже и ниже…

Алиса на мгновение замирает и перестаёт участвовать в поцелуи. Я немного настораживаюсь и понимаю, что переборщил. Надо бы заканчивать с этой показухой, ведь мы уже сделали достаточно, чтобы самый недоверчивый сотрудник Канцелярии нам поверил.

Но не тут-то было…

Алиса обхватывает мою голову двумя руками и начинает целовать, будто в последний раз. Вот ведь врунишка, а говорила, что не умеет…

Этот момент продолжался бы сильно дольше, если бы не жадные до денег подростки, который внаглую собирают купюры прямо у нас под ногами. Один из них случайно задевает меня своим рюкзаком.

— Осторожнее! — гаркаю я.

— Простите… — блеет он и делает два шага назад.

— Ладно, нам пора, — вижу, что «Комета» уже закончила разбрасывать цыганские деньги и приземлилась на траве. — Идём.

— Ага… — у Алисы спёрло дыхание, и она с трудом выговаривает даже одно слово. — Сейчас… Только… Телефон заберу…

— Давай-давай, — я мило улыбаюсь и иду к истребителю.

Сейчас нужно выбросить из головы случившееся и сосредоточиться на деле. Как минимум надо не забыть обмотать телефон фольгой, когда прибудем на место. Дабы нас не смогли по нему отследить.

Я прорываюсь сквозь толпу одичавших подростков и добираюсь до «Кометы», а Алисы всё нет и нет. Чтобы её найти, мне приходится подняться в кабину.

Она до сих пор стоит у штатива, уткнувшись в телефон. Неужели пересматривает видео?.. Возможно…

Но на сантименты ещё будет время, а сейчас нужно сосредоточиться на деле. Однако я не могу ей приказывать, ведь мы же на свидании…

Якобы…

Или уже нет? Не знаю, как реагировать на случившееся. Ведь даже от себя я такого не ожидал. Похоже, сказываются гормоны, которые в молодом теле бьют ключом.

Проходит ещё полминуты, и Алиса всё-таки берёт себя в руки и бежит ко мне. Почти без слов я помогаю ей залезть, и мы взлетаем.

Как и подобает влюблённым подросткам после первого поцелуя, мы долго молчим. Почти до самой остановки в лесу.

Только на подлёте ко второй точке я нарушаю молчание, связываясь с Николаем Петровичем. Докладываю о проблемах с электрикой и говорю, что мы будем садиться и ждать помощи. Дед подтверждает информацию и высылает спасательный отряд.

Затем мы садимся, отключаем передатчик, навигацию и заматываем телефон в фольгу. И только потом взлетаем.

Найти нужное место труда особого не составит, ведь когда «Чистильщики» вылетают на вызов к активной червоточине, они сбрасывают особый боеприпас, который уничтожает всё живое в радиусе нескольких километров. Вот так и образуются те самые полянки, которые я уже видел.

Мы садимся в полусотне метров от того места, где еловыми ветками завален аппарат, способный активировать компас. Сам же артефакт всё это время был у нас, а точнее, у Алисы.