Майор Ветров

— Ко мне полчаса назад пришла в слезах сотрудница ОВИРа, зовут ее Соловьева Марина Сергеевна. То, что меня тревожило, подтвердилось. Не зря в душе одна муть была. В общем, товарищ генерал, дела хреновые. Соловьева с повинной явилась. Рассказала, что несколько дней назад из ящика ее стола пропала печать, которую ставили в паспорта. Печать ей передала на время Сергейчик Антонина Петровна, старший лейтенант. Она — начальник отделения паспортно-визовой службы. Сергейчик предложила Соловьевой никому не говорить о пропаже и под предлогом болезни пару деньков побыть дома, а сама, как она сказала Соловьевой, подключила знакомых оперов, и в субботу печать нашлась. Дальше — больше. Сергейчик предложила осчастливленной Соловьевой тайно явиться на работу в воскресенье и отработать пропущенные дни. Соловьева находилась в кабинете до вечера и за это время заполнила девяносто семь паспортов. Сергейчик оставила Соловьевой ключи от своего кабинета и ключ от сейфа, куда после окончания работы Соловьева и положила заполненные паспорта, бланки и печать.

— Так вот тебе и причина пожара. Призналась эта капитан, что чайник оставила включенным в сеть?

— В том-то и дело, Игорь Николаевич, она клянется, что чайником не пользовалась и хорошо помнит, что он стоял невключенным в розетку. Клянется! Я склонен ей верить. Она, конечно, не святая, живет одна с ребенком, мужа не имеет, за многие годы работы знаю ее недостатки, но уверен, что в таком деле врать не будет. Вот и сегодня, когда узнала о пожаре, сразу ко мне. А тут еще Сергейчик к ней подошла и говорит: «Молчи, никому даже не заикайся о том, что в воскресенье работала, и про печать молчи».

— Что из себя представляет Сергейчик?

— Сотрудница как сотрудница, — неопределенно пожал плечами полковник. — Помню, пришлось с ней повозиться, пока научилась работать. Мне-то она сразу не по нутру пришлась. Но начальник отдела кадров, тогда еще УВД, назначил ее.

— Ну, начальник отдела кадров уже два года как на пенсии, а мы с тобой работали, могли бы изучить… — хмуро заметил Ветров и спросил: — Где эта Соловьева?

— Не стал я ее в отделе оставлять, привез с собой. Сейчас в машине во дворе ГУВД сидит, плачет.

— С Сергейчик не разговаривал?

— Конечно, нет. Считаю, что этим делом следует заняться службе собственной безопасности.

Не отвечая, Ветров потянулся к аппарату ВЧ и набрал трехзначный номер:

— Алексей Алексеевич, по-моему, я не зря тебе ночью позвонил. Оказывается, не все так просто с этим чертовым пожаром. Думаю, есть смысл нам собраться и обсудить ситуацию.

— Хорошо, Игорь Николаевич, через двадцать минут я буду у вас.

— Возьми с собой толкового оперативника. Думаю, будет не лишним, если он вместе с нашей службой внутренней безопасности поработает.

Положив трубку, Ветров посмотрел на полковника и сказал:

— Отведи эту Соловьеву в кабинет начальника службы собственной безопасности, пусть подробно изложит все на бумаге. Сам устройся в кабинете кого-либо из замов и тоже настрочи рапорт. У меня на душе, как и у тебя, паршиво. Не удивлюсь, если эта история — с продолжением…

Глава 50. Чечня

В штабе бригады вход в кабинет комбрига тщательно охранялся двумя автоматчиками, во дворе под зашторенными окнами — тоже автоматчики.

В кабинете работала противопрослушивающая аппаратура «Белый шум». Проводил совещание руководитель антитеррористического центра Организации Договора коллективной безопасности генерал-полковник Борюжев. В кабинете кроме комбрига полковника Ивняка находились руководители региональных центров генерал Ветров, три других генерала и семь полковников, которые являлись руководителями региональных управлений федеральной службы безопасности, а также начальники управлений внутренних дел.

Борюжев проинформировал собравшихся о ходе расследования уголовного дела, по которому проходил бывший заместитель начальника штаба бригады Райков. Заканчивая информацию о предателе, Борюжев сказал: