Майор запаса

— Это так и есть, — сказала Клодах. — Мы складываем песни обо всем, что видим, обо всем, что происходит вокруг. Есть даже песня о том, по какой причине мы сочиняем песни — эту песню сложил Мик Оомили-алик. Может, он споет ее для тебя на лэтчки.

— А что это такое?

— Это большой праздник с угощением и музыкой, на котором мы собираемся все вместе потолковать о том, что творится вокруг, обсудить новости. Мои пред-ки-инуиты называли такие праздники “потлэтч”, а мои предки-ирландцы называли их “кили”, так что, когда первые переселенцы обеих народностей стали собираться на праздники, они придумали среднее название, взяв по части от обоих слов, и получилось — “лэтчки”. В общем, к этому празднику каждый сочиняет песню о том, что случилось за последние полгода, и потом поет ее. Иногда даже разные поселения собираются вместе, чтобы поделиться угощением и новостями.

— Значит, эти лэтчки бывают у вас раз в полгода?

— Да, и еще когда у нас случаются свадьбы, похороны и прочие важные события.

— Ну и о чем таком вот ты, к примеру, могла бы сложить песню?

— Чарли пришлось покинуть родной дом, почти не попрощавшись, — о чем же еще петь? Я сложила бы песню об этом, представляя, что я — Чарли.

— И что же, ты можешь сочинить и музыку к песне, и все остальное?

— Да нет, что ты! Обычно мы этого не делаем. Чаще всего мы сочиняем новые песни на старинные, хорошо известные мотивы. Ну и, конечно, можно еще петь под бубен, — рассказала Банни. Яна только сейчас заметила, что на стене у Клодах висит небольшой круглый барабан. Девочка сняла его, взяла в одну руку, а второй достала с тыльной стороны барабана специальную палочку.

— Наши барабаны можно использовать, как инуитские бубны, и отбивать на них ритм палочками, но они сойдут и за ирландские барабаны, тогда по ним надо стучать вот этой маленькой палочкой, — пояснила Клодах. — А если у тебя есть кое-какие навыки — можно вообще отбивать ритм пальцами, но это не у всех получается. Когда песню исполняют в первый раз, мы обычно подыгрываем только на барабане, чтобы все могли как следует расслышать слова. А потом, если автор песни не против, слушатели начинают ему подпевать и подыгрывают на своих инструментах.

— Я могу спеть для Яны одну из моих песен, — предложила Баника.

Клодах даже немного удивилась, но сказала:

— Ну, хорошо, давай, а я подыграю на барабане. Что ты споешь?

— Спою о том, как я получила водительскую лицензию. “Ирландская прачка”.

— Что? — не поняла Яна.

— О, “Ирландская прачка” — это мотив. Мелодия, — объяснила Клодах. — Обе ветви наших предков хорошо относились друг к другу, только вот инуитам оказалось гораздо проще перенять ирландскую музыку, чем ирландцам — инуитскую. Да, конечно, у некоторых из нас просто не хватает голоса для ирландских мелодий — ну, тогда мы поем на инуитский манер.

— А это похоже на речитатив, — добавила Баника. — Вот, наши песни такие же, как мы сами, — все в них перемешалось. Ну, слушайте, вот моя песня:

Сегодня я получила лицензию на снегоход!
Хотя я всего лишь простая девушка с Сурса;
Простите, что я так громко кричу “ура!”.
Ведь сегодня я получила лицензию на снегоход!

Вот и вся песня, — сказала Банни, закончив петь. — Но я совершенно искренне счастлива из-за того, что я ее сочинила, хотя это всего лишь маленькая, коротенькая песенка в один куплет. Мне и не хотелось хвастаться слишком сильно.

Клодах сказала:

— А сейчас я спою песню в другом стиле.

Прежде чем мир пробудился, он был живым.
Он долго созревал в раховине изо льда и камня.
Такой одинокий, мир размышлял о своих собственных чудесах,
Пребывая в глубоком сне.
Йайа-йа-а-а!

Клодах нараспев проговаривала стихи — медленно, не спеша, и впечатление от этого было ничуть не худшим, чем от песенки на ирландский мотив, похожей на некоторые мелодии, которые Яна слышала по корабельному головидео и в барах, принадлежащих Компании, по всей галактике. Последняя нота строфы была пропета очень низко, звук был необычный, какой-то горловой.