Майские грезы (СИ)

— В Екатеринбург, — задумчиво проговорил Матвей, подняв глаза на замершего возле стола напарника. Тот, казалось, не был удивлен выбором города

— Ну-у… э-э, — собеседник замялся, — во всяком случае, ехали мы вместе. Кажется, она говорила, что ее там должны встретить…

Стоп! Тогда, почему они не нашли девушку в базах? На имя Майи Зиминой не было взято ни одного билета. Матвей нахмурился. Очень странно…

— Вы не вспомните, она нигде не сходила на остановках? Точно добралась до города? — продолжал он спрашивать мужчину.

— Не уверен, что до самого города, я сошёл в пригороде, — продолжал собеседник. — Там у меня дела были, а она точно поехала дальше, наверное, до вокзала. Это я знаю точно! Я ведь сегодня только вернулся, смотрю — она на фотографии в ленте. Разыскивается, ну, я и позвонил по указанному номеру.

— А, почему вы думаете, что она поехала до вокзала? — зацепился за его фразу Матвей, стараясь выжать из этого человека максимум информации.

— Так, её же на вокзале мужчина провожал, — вспомнил Олег Борисович. — Представительный такой, в возрасте. Я еще подумал, наверное, отец. Она его ещё в щёку поцеловала, прежде чем в автобус сесть. А он-то ей и сказал: «Встретимся на вокзале». Я ещё подумал, странно, почему они не едут вместе.

— Да уж, странно, — пробормотал матвей, обдумывая все, что сказал ему свидетель. — Спасибо вам за информацию, Олег Борисович, вы очень помогли следствию. И еще, мне понадобится ваше свидетельство, поэтому ваш номер я оставлю для связи, хорошо?

— Ой, надеюсь, она не преступница? — озадаченно проговорил мужчина, — не очень-то хочется стать соучастником преступления или…

— Нет, — тут же успокоил его Матвей. — Её разыскивает муж. До свидания, — он положил трубку и задумчиво поглядел на Дружинина. Тот внимательно следил за реакцией Матвея во время разговора и время от времени пыхтел в шикарные усы.

— Как же, муж — объелся груш?! — резко произнёс он. Дружинин долго отчитывал Матвея, когда исчезла Майя, а потом неделю с ним не разговаривал, считая, что тот чем-то обидел девушку. До сих пор между друзьями оставались натянутые отношения, и капитан не упускал случая напомнить Матвею о промахе.

— Анатолич, — устало произнёс Матвей, — хоть ты не сыпь соль на рану…

— На рану?! Смотрите, какие мы нежные?! — пропыхтел он, кидая ему на стол бумаги. — Будет тебе уроком, чтобы берёг то, что получил в жизни. Такую девушку упустить! — с досадой махнул он рукой.

Матвей посмотрел на бумаги, лежащие перед ним на столе. Понимал, что и так забросил все дела в отделе, но думать о чем-либо, кроме поисков любимой, не мог.

— Что там у тебя? — кивнул он на папку, а Дружинин недоуменно посмотрел на напарника, вспоминая, зачем пришёл.

— Тут ответ прислали из Ноябрьска, где жила семья Максима, твоего зятя. Не прошло и года! — язвительно он отозвался о местных работниках доблестных органов. — Раз он сказал, что они жили в одном городе с Майей, я, на всякий случай, послал туда запрос. И вот, что выяснил, — он протянул результаты Матвею. — Никаких Зиминых там не было…

— Ну, правильно, — вспомнил Матвей, уцепившись за эту мысль, — Зиминой она стала, когда попала в детский дом. Майя рассказывала, что там она появилась зимой, и…

— Вот! — тут же перебил его Дружинин, едва не подскакивая на месте. — Зато, но там жили Алексины. Довольно известная в том городе семья, практически пример для остальных — настолько дружная и образцовая, — в голосе друга Матвей уловил насмешку. Видимо, даже напоказ не все там было гладко. ­— У них было двое детей. Сын Владислав семдесят восьмого года рождения и дочь Марина одна тысяча девятьсот восемьдесят седьмого года, — довольный Дружинин положил перед Матвеем две черно-белых фотографии — мальчика и девочки.

— Марина? — удивился Матвей, рассматривая фотографии детей. Его взгляд, конечно, привлекла именно девочка, так как не узнать в этой улыбчивой малышке с тонкими косичками и огромными темными глазами его Майю было невозможно. Ему вдруг даже пришла в голову мысль, что их дочь точно будет маминой копией.

Матвей перевел взгляд на мальчика лет двенадцати, который смотрел в камеру с вызовом в бледно-голубых глазах. И нет, в них не было ни детской радости, ни той улыбчивости, что свойственна детям в этом возрасте — он смотрел с какой-то непримиримостью, даже враждебностью, словно… ненавидел этот момент. Этот запечатленный миг. Почему? — Почему Марина? Если у нее документы на имя…

— Да, родители почему-то её звали Майя. Странно, правда? — Дружинин с ожиданием во взгляде посмотрел на хмурого Матвея, который явно не понимал, что тот от него хочет. — Ну?!

— Ничего не понимаю, — уставился на бумаги Майский, а затем раздраженно посмотрел на товарища, — ты скажешь, наконец, что за чехарда с именами?!