Макамы

О муж достославный, ты ищешь того,
Кто снял бы с тебя кладь греха твоего.
Ты в думах тяжелых проводишь всю ночь,
Но знаю я средство, чтоб делу помочь,
Прошу я, послушай печальный рассказ —
Я горе свое изложу без прикрас:
В Серудже преславном я некогда жил,
Меня почитали — богатым я был.
К себе каждый день я гостей собирал,
Что тратил на них — никогда не считал.
Моим достояньем и гость мой владел —
Я щедростью честь охранить захотел.
В мой дом бедняки приходили толпой —
Имущество тает, а я как слепой.
На видных местах я огни зажигал,
Всю ночь их тушить никому не давал,
Чтоб видели путники: в доме моем
Найдут они кров и радушный прием.
Лишь молнии в тучах моих заблестят —
С надеждой на ливень все в небо глядят.
И каждый рассчитывать мог на успех:
Кремень мой рассеивал искры для всех.
И долго удача дружила со мной,
Доволен я был благосклонной судьбой,
Но волей своею Аллах изменил
Все то, к чему в жизни меня приучил:
Послал испытания тягостный час —
Румийцы[343] внезапно напали на нас.
Они налетели, как злой ураган,
И начали грабить дома мусульман,
И скот угоняли, и жен брали в плен —
Богатство мое обратилося в тлен.
Теперь я изгнанник в родной стороне,
Бродить без приюта приходится мне.
И тяжкое горе я в сердце ношу:
Давал я когда-то, а нынче прошу.
В такую жестокую впал я нужду,
Что гибели, как избавления, жду.
Беда никогда не приходит одна:
Любимая дочка моя пленена —
И требуют выкуп румийцы за дочь,
Но кто бесприютному может помочь?
К тебе я взываю: меня не гони,
А помощи руку скорей протяни!
Судьба надо мною насилье чинит,
Твоя лишь десница меня защитит!
Избавить от рабства мне дочь помоги:
Терзают ее нечестивцы — враги…
Так щедростью грех ослушания смой —
И вновь обретешь ты желанный покой!
Несчастному помощь решив оказать,
Ты можешь прощенье у бога снискать:
Коль щедрый покается в прошлых грехах,
Его покаянию внемлет Аллах!
Хотя и в стихах я совет тебе дал,
К Аллаху я правильный путь указал[344].
Совет мой от самого сердца идет —
Спасибо скажи: он ко благу ведет.
И щедрость такую сумей проявить,
Чтоб было легко мне тебя похвалить!

Продолжал Абу Зейд:

— Я кончил рассказ свой многословный — и мне поверили беспрекословно. Утешить меня собеседник решил — и свой кошелек предо мною раскрыл: хотя и немного он мне уделил, но подарок посулами увлажнил.

А потом я восвояси вернулся — и вновь своей хитрости улыбнулся: я не только проделку изобрел, но и прожиток себе приобрел, не только стихами пробавлялся, но и прибылью от них напитался!»

Говорит аль-Харис ибн Хаммам:

— Абу Зейда я выслушал и сказал: «Хвала тому, кто тебя создал! Как твои хитрости велики, как твои уловки мерзки!»

Абу Зейд, не смутившись, захохотал и тут же такие стихи сказал: