Македонский

Я опустился на край кровати, спрятал лицо в ладони. Щас, соберусь, вытолкаю навязчивого старика вон из комнаты… Старик с невозмутимым видом опирался на стоявшую рядом с дверным косяком тумбу.

– Может, наконец, изволишь выслушать? – спросил он.

Так то лучше, еще бы с этого с самого начала начал.

– Валяй!

– Ты был мертвым вот уже третий день, лекари сообщили о твоей смерти, над твоим телом…

– Мы договорились по делу разговаривать – рожай следующее задание, расскажи об этом игровом мире. Ну или заткнись, без тебя голова кругом.

Аристотель только виновато пожал плечами и загадочно улыбнулся, подошел к двери, чтобы удостовериться, что засов на месте и дверь не откроют. Вернулся ко мне, положил руку мне на плечо и сильно сжал.

– Не вздумай рассказать о том, что ты видишь или чувствуешь никому другому, – с расстановкой проговорил он и добавил. – Даже Роксане.

– Роксане? – Саша нахмурился, пытаясь изо всех сил вспомнить это имя. – Это кто?

– Твоя жена Александр, ты не помнишь ее?

Я развел руками, не зная, что на это ответить. Я еще и бабник оказывается – при живой жене лапал других баб.

– А эта Роксана, хоть ничего?

Рука Аристотеля все еще лежала на моем плече.

– Александр, достаточно любой искры, чтобы вспыхнуло пламя и тебя свергли с престола. Яд, которым отравили тебя, был настолько силен, что мог вызвать галюци…

– Анипатр?! – щелкая пальцами, я припомнил упоминание системы о диадохе из окружения Македонского. Вон че Аристотель так нервничал насчет моего нового другана. – Этот старый козел подсыпал яду? – я раздраженно сбросил руку старика со своего плеча. – Зови его сюда! Будем разбираться.

– Все на так просто, Александр.

Я не понимал, что может быть проще, чем грохнуть предателя, но отчего-то не стал возражать. Впервые за все время, как пришел в себя.

– За твоими плечами стоит огромная могучая империя! Ты всегда славился тем, что сначала думал, а потом делал и я верю, ты остался здесь не просто так, – продолжил старик.

– Ты про че? – уточнил я.

Из разговора мне было понятно, что задания из раза в раз усложняются – вон теперь встреча с послами вырисовывается. Чтобы провести ее достойно, нужно хотя бы примерно понимать, что здесь к чему, вот я и спросил.

– Ты не закончил начатое и боги ли, или еще что-то неведомое нам дало тебе второй шанс. Ты побывал там, где не суждено бывать ни мне, никому другому, а значит ты выбрал верную дорогу Александр… Я рядом с тобой и хочу проследить, чтобы никто из грязных свиней не отговорил тебя свернуть с пути! – выпалил старик.

Его глаза блестели, по его виду было понятно насколько важно для Аристотеля высказаться. Выплеснуть все, что скопилось внутри.

– Продолжай.

– У тебя множество врагов, они не захотят, чтобы ты продолжил свой путь! Бери больше Александр, возможно, этого не захотели сами боги, раз произошло это… – Аристотель запнулся и вместо слов продолжил сверлить меня взглядом.

– В смысле ЭТО? Ты про то, что я попал в игру?

– Нет никакой… ИГРЫ, – замотал головой Аристотель.

Само слово он и то с трудом выговаривал.

– Харе гнать, – я вымерил его взглядом.

– Нет ничего того о чем ты говоришь, царь.

– Ладно. Проверяешь, значит… я тебе че нуб какой? Нормально разговаривай.

– Я честен с тобой, владыка. Мне ничего не известно об игре.

– А о прокачке тебе известно? – хмыкнул я, улыбаясь и полагая что он меня вокруг носа водит. – Типа так и будем ходить с ксифосами, как вы их тут называете, с пельтами? Если я правитель и мне надо с кем-то воевать, то хочу оружие, которое разом сможет стирать с лица земли целые страны. Ядерная бомба, там. Говори, как ее достать?

– Ядерная бомба? – поежился Аристотель.

Я выставил перед собой руку с открытой вверх ладонью.

– Смотри сюда. Бабахнет так, что ничего в живых не останется, – я врезал кулаком сверху по ладони. – Ядерный взрыв! Большой огненный гриб…

Видя, как впитывает мои слова Аристотель, я самодовольно хмыкнул, полагая, что старик выложит мне все на блюдичке. Аристотель оперся о изголовье кровати, а затем даже присел на ее край рядом со мной.

– Значит, у тебя были видения, Александр. Ты видел оружие Богов. Значит это правда, Белый остров… – Аристотель запнулся, покраснел, схватился за хламис, принялся размахивать тканью, будто веером, воздуха старику явно не хватало. – Это чудо! Я знал!

Я рассчитывал на другой ответ. Ладно. Похоже с ядерной бомбой облом, а я раскатал губу.

Аристотель же пребывал в эйфории от услышанного, то и дело повторял, что он верил и знал, а я закрепил его веру и доказал, что старик прожил жизнь не зря. Я же уставился на чашу, наполненную маслинами, стоявшую на столе рядом с кроватью. Задумался.

– Слышь, старый, так кто меня отравил? Антипатр?

– Это не важно… – сказал Аристотель. – Не понимаешь, что здесь происходит, какая идет игра? Ты породил гидру. Если отрубить у нее голову, то на ее месте вырастет другая, поэтому казнь Антипатра ничего не решит, а поспешность приведет к бунту, а это меньше всего нужно нам.

– Нам? – от возмущения я закашлялся. – Мы это Николай Второй?

– Нам, Александр! – с легкостью повторил старик.

Мы долго смотрели друг другу в глаза.