Македонский Лев

— Проводи меня в тень и дай попить, — сказала она. Его ладонь коснулась ее руки, и она почувствовала его силу. Это смутило ее, напоминая Тамис дни юности. Сила солнечного света осталась за дверью, когда он ввел ее в альков справа. Здесь она почувствовала благовония с ароматами разных цветов и холодный камень стен. Она села и стала ждать в молчании, пока слуга не принес ей кубок прохладной воды из погреба.

— У тебя есть послание от богини для меня? — осведомился Ксенофонт.

Тамис пригубила воду. Холод задел открытый нерв гниющего зуба, и она поставила кубок на каменный стол.

— Ты не отыщешь того, чего жаждешь, Афинянин. Не будет больше великих войн для тебя. Не будет славы на поле брани, — она почувствовала его разочарование, негодование и злость. — Ни один человек не достигает всех своих мечтаний, — сказала она более мягко. — Но ты останешься в памяти людей на тысячи лет.

— Как же так, если моим победам пришел конец?

— Я не знаю, Ксенофонт. Но ты можешь верить моим словам. Так или иначе, я пришла сюда говорить не о тебе. Я пришла поговорить о юнце.

— О юнце? Какой еще юнец?

— Парень, похоронивший свою мать. Тот, Кому Быть. Он познает славу и боль, трагедию и триумф. Он — великий человек.

— Он всего лишь дитя. Не Царь, и даже не благородный гражданин. Что он может совершить?

Тамис глотнула воды. Ей было удобно здесь, и в то же время она была нежеланной гостьей. Замечательно было бы провести весь день в тени, обратив мысли к более радостным временам своей долгой, долгой жизни. Она вздохнула.

— Его судьба — это славные дела, но его имя не будут помнить так, как твое, несмотря даже на то, что он поведет армии по всему миру. Твоя задача — обучить его, дать ему то, что хранишь сам.

— Я ничего не храню! — перебил Ксенофонт. — У меня нет ни богатства, ни войска.

— Все, в чем он нуждается, Афинянин, содержится в твоей голове. Ты знаешь сердца мужчин и дороги битв. Передай ему эти дары. И следи, как он будет развиваться.

— Он приведет Спарту к славе?

— Спарта? — она загадочно усмехнулась. — Дни Спарты сочтены, Ксенофонт. Нами правит хромой Царь. Они не послушали оракула. Лисандр думал, что сможет это исправить — но люди не захотели этого. Не будет больше нового величия Спарты. Нет, мальчик уйдет отсюда. Ты отправишь его, когда время придет, — Тамис встала.

— Это всё? — спросил Ксенофонт, поднимаясь. — Кормишь меня намеками. Почему ты не можешь сказать больше?

— Потому что это все, что я знаю, Афинянин. Ты думаешь, боги передают своим служителям все свое знание? Я сделала то, что должна была сделать. Больше мне ничего не ведомо.

С этой ложью на устах Тамис отошла назад, под палящее солнце, и вышла на улицу.

***

Тамис неспешно шла улицами Спарты мимо озера и малого храма Афродиты. Она следовала прямым путем к дверям своего дома — низкого, кособокого, однокомнатного, с очагом посередине и отверстием в крыше, через которое дым уходил из помещения.

В углу стояла узкая кушетка, и больше никакой мебели. Тамис присела на корточки перед остывшим очагом. Подняв руку, она шепнула три слова, и языки пламени вырвались из холодного пепла, ярко вспыхнув. Некоторое время она смотрела в танцующий огонь, пока тяжесть одиночества не опечалила ее. Плечи ее задрожали.

— Где ты, Кассандра? — прошептала она. — Приди ко мне.

Пламя взвилось выше, закручиваясь, словно пытаясь окружить незримую сферу. Постепенно в пламени проступило лицо, царственное лицо, заостренное, с длинным орлиным носом. Не красивое, если быть честным, но привлекательное, с резкими чертами, в обрамлении cлегка вьющихся светлых волос.

— Зачем ты тревожишь мой сон? — спросила огненная женщина.

— Мне одиноко.

— Ты расходуешь свои силы слишком неосторожно. И бессмысленно.

— Почему я не могу призвать тебя? — спросила старуха. — Я очень нуждаюсь в друзьях — мне нужна компания.

— Мир изобилует жизнью, — сказала огненная женщина. — Вот где должны быть твои друзья. Но если тебе надо поговорить, то я готова слушать.

Тамис кивнула и рассказала о тени будущего, о пришествии Темного Бога.

— Как это касается тебя? — спросила Кассандра. — Это лишь часть вековечной битвы между Истоком и Духом Хаоса.

— Я могу остановить рождение, знаю, что могу.

— Прекрати… о чем ты? Ты видела, чему быть. Как ты можешь изменить это?

— Да как ты смеешь задавать подобные вопросы? — вспыхнула Тамис. — Ты, как и я, знаешь, что существуют тысячи тысяч возможных будущих, и все они зависят от решений, принимаемых мужчинами и женщинами, и даже детьми и зверями.

— Об этом я и говорю, Тамис. Твои силы были даны тебе не для того, чтобы манипулировать событиями; это никогда не было путем Истока.

— А может быть именно для того, — перебила Тамис. — Я изучила сотни возможных будущих. По меньшей мере в четырех Темному Богу можно помешать. Всё, что мне нужно было сделать — это отследить линии развития в обратном направлении, до элемента, который изменит ход истории. И я сделала это!