Македонский Лев

Несколько мгновений она двигалась по комнате, ища глазами духа. Затем темная женщина исчезла…

… открыв глаза своего тела во дворце далеко за морем. — Я найду тебя, Тамис, — прошептала она низким холодным голосом. — Я доведу тебя до отчаяния.

* * *

За три дня до своего отъезда из Олимпии Парменион с удивлением увидел Гермия, едущего верхом через широкое поле прямо к его дому. Обычно его друг отправлялся в путешествие на юг к морю вместе с семьей, на самую жаркую пору лета, а их летний дом стоял в сотнях лиг от Олимпии.

За весь последний год Парменион редко виделся с Гермием, потому что его друг стал близок к молодому Царю, Клеомброту, и их часто видели вдвоем в городе или скачущими верхом по дороге в горы Тайгетуса.

Парменион выбежал из дому, чтобы встретить Гермия. Тот также изменился за время обучения у Менелая и в свои девятнадцать был поразительно красив, при том без малейшего намека на бороду. Когда-то превосходный бегун, он теперь не имел необходимости усердно тренироваться и редко был видим на поле для занятий. Гермий отрастил длинные волосы, и Парменион учуял запах ароматизированного персидского масла еще до того, как его друг соскочил на землю.

— Рад встрече, брат мой, — вскричал Парменион, подбегая, чтобы обнять его.

Гермий отстранился, избегая объятий. — У меня плохие новости, Савра. Нестус, поверив росказням о тебе, сейчас едет сюда. Он намерен тебя убить.

Парменион вздохнул, повернувшись и глядя вдаль, на холмы. — Тебе надо уезжать, — вскричал Гермий. — Тебя не должно быть здесь, когда он сюда приедет. Расскажи мне правду, и я постараюсь уговорить его.

— Правду? — отозвался Парменион. — Что ты хочешь от меня услышать? Я люблю Дераю. Я хочу… она нужна мне… на всю жизнь.

— Понимаю, — сказал Гермий, — но он поверил, что ты соблазнил ее. Я знаю, что ты никогда бы не совершил такого жестокого злодеяния, но Нестус ослеплен гневом. Если ты ненадолго уедешь за холмы, я поговорю с ним.

— Мы занимались любовью, — мягко сказал Парменион, — и мы были глупы. У него есть все права на гнев.

Гермий стоял с раскрытым ртом. — Ты… так значит, это правда?

— Я не соблазнял ее! Мы влюблены, Гермий. Постарайся понять, друг мой.

— Что тут понимать? Ты повел себя как… как македонец, кем ты и был всегда. — Парменион шагнул вперед, беря друга за руку.

— Не трожь меня! Нестус был моим другом с самого детства. Теперь на него пал позор, которого он не заслужил. Я знаю, почему ты совершил это, Савра: ты хотел отомстить за себя Леониду. Я презираю тебя за это. Бери лошадь и уезжай отсюда. Куда угодно. Но не будь здесь, когда явится Нестус.

Гермий встал в стремя и вскочил коню на спину. — Я даю тебе больше, чем надо, Парменион. Теперь я проклинаю тот день, когда встретил тебя. То, что ты совершил, — зло, и оно принесет еще немало страданий. Я любил тебя — как друг и как брат. Но ненависть твоя была… и остается… слишком сильной.

— Это не ненависть, — запротестовал Парменион, но Гермий пустил коня галопом и умчался прочь. — Это не ненависть! — прокричал спартанец. Стоя как вкопанный, пока Гермий мчался назад через поле, Парменион услышал шаги позади себя, но не обернулся. Он смотрел, как его друг уезжает всё дальше.

— Это было ясное предостережение, — мрачно сказал Ксенофонт. — Теперь бери коня и скачи в Коринф. Я дам тебе денег на дорогу и письмо к моему другу, который обитает там. Он будет рад приютить тебя, пока не решишь, куда отправиться дальше.

— Я не могу. Я не согласен отдавать Дераю.

— Она все равно потеряна для тебя.

— Я не принимаю этого, — он посмотрел на Ксенофонта. — Как я могу с этим смириться?

— Ты желаешь умереть за свою любовь?

— Конечно. А какого еще ответа ты от меня ждал?

— И ты желаешь убить невинного человека ради этого?

Парменион глубоко вздохнул, пытаясь добиться спокойствия, которого не было. Он плохо знал Нестуса, но этот человек никогда не был в числе его врагов, никогда не нападал на него. Теперь он искал — как и любой спартанец на его месте — возможность смыть свой позор кровью человека, который нанес удар по его чести. Юноша встретился взглядом с Ксенофонтом. — Я не могу бежать, Ксенофонт. Без Дераи моя жизнь — ничто. Теперь я это знаю.

Полководец скрыл свое разочарование. — Насколько ты хорош в обращении с мечом?

— Сносно.

— А Нестус?

— Он был — и остается — чемпионом по мечам у Ликурга. Он могуч.

— Ты сможешь побить его?

Парменион не ответил. — Я злодей? — спросил он вместо этого.