Мах-недоучка

Затылком почувствовав исходящую из-за спины опасность, Мах осторожно нащупал под столом рукоять меча, плавным движением извлек его из ножен и весь напрягся, приготовившись к стремительному броску с разворотом на сто восемьдесят.

— Сиди, дурак! И не вздумай крутить своей бестолковой башкой! — прямо в ухо прогремел приказ его верного призрака, деда Пузыря.

— Что происходит? — запаниковал Мах. Но с места не тронулся — слишком хорошо он знал, что дед Пузырь просто так кричать на него не станет.

Дед сделался видимым. Он стоял у противоположного края стола, чуть правее Лулы, слегка склонившись над столом и по-хозяйски опираясь руками о столешницу. Его густые брови были сердито сдвинуты к переносице, лицо перекосили глубокие морщины. Мах еще никогда не видел своего призрака таким обеспокоенным.

— Мы серьезно влипли! — подтвердил опасения призрак. — И если в ближайшую минуту не выберемся отсюда, будет паршиво! Очень паршиво! Поэтому все вопросы отложим на потом!.. Теперь слушай внимательно! Сейчас ты будешь очень быстро и много перемещаться.

— Куда это?.. — занервничал Мах.

— Молчи! Нет времени! Все объясню после! — перебил дед Пузырь и продолжил: — Значит так: я появляюсь перед тобой, ты смотришь на меня, перемещаешься — и тут же закрываешь глаза, но открываешь уши. Я зову тебя, ты быстренько оборачиваешься на мой голос, и только тогда, повторяю, ТОЛЬКО ТОГДА! открываешь глаза. Смотришь только на меня! — и снова перемещаешься… Все понял?

— Понял, — торопливо кивнул перепуганный Мах.

— Тогда вперед!

— Погоди, а как же Лула? — попробовал запротестовать Рыцарь.

— Я же сказал: все вопросы потом! — не терпящим возражений голосом одернул дед Пузырь. — Все, времени нет! Хочешь жить — немедленно перемещайся!

Через мгновенье дед Пузырь оказался в дверном проеме столовой, и Мах, ни секунды не колеблясь, впился в него взглядом.

В глазах призрака сверкнули оранжевые молнии.

Мах переместился и крепко зажмурился.

Тут же откуда-то слева раздался раздраженный окрик деда:

— А ну-ка не спать, пошевеливайся!

— Ах ты! — прошипел сквозь зубы Мах, но, помня условия перемещения, сначала развернулся и лишь потом зло сверкнул на деда глазами и увидел худую фигуру призрака. Тут же из глаз деда Пузыря вновь полыхнуло оранжевым огнем…

На шестом или седьмом перемещении все мысли — здравые и не очень — в голове у Маха смешались в один безобразный винегрет. Рыцарь забыл: кто он, что он и зачем все это делает. Сначала ноги, а потом и все тело при поворотах стало наливаться свинцовой тяжестью; поворачиваться становилось все труднее и труднее.

В какой-то момент опротивевший донекуда командный голос призрака, принуждающий его слепо поворачиваться и открывать глаза навстречу ненавистной оранжевой вспышке, стал сопровождаться приятным, ласкающим слух шипящим шепотом. Шепот обещал долгожданное спокойствие и отдохновение; взамен от Маха требовалась сущая малость, пустяк; всего лишь не закрывать глаза. Но Мах был упрям и с маниакальным упорством продолжал следовать ненавистным командам проклятого призрака.

Он уже каждой клеткой тела ощущал чудовищную тяжесть, которая обрушивалась на его плечи, буквально вдавливая в землю на каждом новом повороте. Повороте на ненавистный голос! Повороте с закрытыми глазами! И он орал от жуткой, нестерпимой тяжести, но каким-то чудом вновь, и вновь, и вновь поворачивался…

Кошмар кончился нереальной, неправдоподобной тишиной.

— Где я? — прохрипел Мах в окружающий со всех сторон мрак.

— Эк тебя перекорежило! — раздался совсем близко ненавистный дедов голос. Впрочем, сейчас в нем вроде бы появились доселе неведомые добродушные интонации. — Ну ты молодец! Просто герой — горжусь тобой! Честно говоря, не верил, что прорвемся! Была бы шляпа — снял бы ее перед твоим мужеством!

— Кто ты? — уже гораздо увереннее спросил у окружающей темноты рыцарь.

— Так. Вот те раз! — почему-то заволновался голос. — Похоже, все хуже, чем я думал. Значит, не признаешь? Вот ведь! Хотя… Это еще что за дела? Эй, чудила, ты глаза-то открой!

— Они открыты, я их не закрывал! — вяло возмутился рыцарь.

— Мах, ты только не волнуйся, — затараторил голос успокоительно. — Так бывает, это сейчас пройдет. Слишком много перемещений подряд, вот ты и перенапрягся. Давай-ка, несколько раз глубоко вздохни и сосчитай до двадцати одного…

Дальше рыцарь уже не слушал. Упоминание его имени вкупе со знакомыми нотками отеческой заботы, зазвучавшими в «ненавистном голосе», повернули в его мозгу какой-то невидимый выключатель, и память вернулась.

Оцепенение, сковывавшее каждую клеточку его тела, бесследно исчезло, и глаза широко распахнулись сами собой. Он увидел ярко-голубое небо, темно-зеленый лес и побледневшее, вытянувшееся от волнения лицо верного деда Пузыря. Мах стоял у края подъемного моста и до сих пор нелепо сжимал в руке обнаженный меч. Налетевший прохладный ветерок заставил его поежиться от холода и запоздало вспомнить о теплом плаще, оставшимся в замке. Он вырвался из замка, как был: в шелковой нательной сорочке и тонких кожаных штанах, заправленных в высокие сапоги.