Маханакхон

Слабая точка в плане одна: мотоцикл записан на того же исанского деда, что и квартира. На Сомчая Чунгпончайсавата, 67 лет от роду, значившегося в бумагах, Андрей никак не похож. Так что если остановят и проверят, можно влипнуть в неприятности. Но, благо, в добром Таиланде гаишники просто так обычно не тормозят, только за нарушения, а Андрей водит аккуратно. Да и если все-таки привяжутся, почти всегда можно отделаться взяткой – с этим тут все в порядке.

Сверкающие небоскребы центра были уже позади, вдоль дороги тянулись однообразные ряды квадратных двухэтажных «шопхаузов» – именно в них живет большая часть обитателей Азии. На первом этаже раздвижная дверь во всю стену – это тебе и гараж, и гостиная. На втором – спальня с низким потолком. Универсальное строение, в нем можно сделать и харчевню, и мастерскую, и магазин, а можно просто жить вместе с бесчисленными родственниками. Именно этими невзрачными коробками застроена бо́льшая часть азиатских городов, от жаркого Борнео до холодной Маньчжурии. Да и, например, Уссурийск в российском Приморье от этого недалеко ушел.

Но, наконец, и бетон стал отступать. За домами показались зеленые рисовые поля, залитые мутной водой. В канавах лежали ленивые буйволы.

Солнце уже жарило вовсю, а Огневский, глядя на дорогу, пытался оживить в памяти познания о географии Бирмы и решить, на какую часть побережья лучше податься.

Но за одним из поворотов возникло довольно редкое в Таиланде явление – полицейский кордон, пропускающий машины по одной. Мечты об андаманском побережье стали менее четкими, но Огневский мнительностью не страдал и не привык паниковать. Встроился в колонну и, когда подошла его очередь, поздоровался с полицейским. Пришлось поднять стекло шлема, и офицер несколько раз моргнул, глядя то на Огневского, то на номер мотоцикла.

– Посалуста, сэл, – сказал он по-английски, с сильным акцентом, – осэтановитесь вон та-а-ам. – Он показал жезлом на бетонную площадку у обочины, возле бетонной будки постового.

«Наверно, лажа с владельцем все-таки вскрылась, – подумал Андрей. – Ладно, не страшно. Сейчас как-нибудь решим».

На площадке Огневский снял шлем и опустил подножку, а вот двигатель глушить на всякий случай не стал. Остановивший его офицер, с типичным для тайца мягким лицом, остался на своем месте. Вместо него подошел другой – высокий, скуластый, с нехилыми мышцами под коричневой форменной рубашкой. Этот Андрею совсем не понравился – встречался он с такими типажами, и отнюдь не в дорожной полиции.

– Заглушите мотор и сойдите с мотоцикла, – сказал скуластый.

За его спиной приближались еще двое, тоже рослые, а главное, со странными лицами, не по-тайски суровыми. Сзади Огневский услышал шаги – там, похоже, подбиралось еще несколько. Грамотно работают.

Андрей выкрутил газ, ногой убирая подножку. Скуластый в последний момент отскочил в сторону, двое других что-то закричали, а Огневский уже вырулил обратно на дорогу, лавируя между машинами. Потом на скорости вошел в поворот, с основной дороги на сельскую, и понесся куда-то между залитых водой полей.

Мотоцикл был не сильно приметный с виду, черно-серый, потертый и пыльный. А на самом деле KTM Adventure 1190 – мощный турэндуро в отличном состоянии. Поймать опытного водителя на проходимом мото – задача почти невыполнимая, разве что с вертолета подстрелить. Думать о такой возможности неприятно и некогда, нужно запутать следы. Жалко шлема – его Андрей выронил, когда давал деру с площадки. Теперь всем видно, что за рулем иностранец.

Он промчался по бетонной дороге, уходившей глубже в поля, вошел в поворот, но дальше возникло неожиданное препятствие – вечеринка. С десяток местных жителей расположились прямо на бетонном полотне дороги, расставили на циновках чаши с жареным мясом, острыми супами и лапшой, бутылки с рисовой водкой. Люди сидели на бетоне, смеялись, закусывали… Пировать на дороге – странный обычай сельского Таиланда. В чем его смысл? Огневский так и не смог понять. Может быть, показать всем вокруг, что ты веселишься, а заодно заманить на гуляние любого мимо идущего путника?

Андрея, пожалуй, тоже бы пригласили, и он бы не отказался – будь это в любое другое время. Но что делать сейчас? Не прорываться же через толпу, еще врежешься в кого-нибудь…

– Ко тход, ко тхо-о-од! [Извините, извините! – тайск.] – закричал он, резко остановившись. – Пай дай май кха-а-ап! [Дайте проехать! – тайск.]

Первую пару секунд тайцы потрясенно смотрели на фаранга-мотоциклиста, возникшего из ниоткуда. Потом потихоньку стали раздвигаться в стороны. Но один упитанный дядька, по виду уже сильно принявший на грудь, уверенно подошел к нему и всучил пластмассовый стаканчик с самогоном.

– Пасиб, батя, в самый раз! – сказал Огневский по-русски, осушил в один глоток, сделал мужику вай (поклон с молитвенно сложенными руками) и стал дальше объезжать тарелки со снедью.