Маханакхон

Огневский понял, что отстает: то ли ранение сказывалось, то ли подготовка в плане бега у террористки была лучше, чем у него.

Боевичка бросилась наперерез колонне танцовщиц, чинно ступавших в ярких нарядах с золотыми коническими кокошниками. Пробежала прямо перед носом у первой из девушек. Андрей сжал зубы – хитро придумала. Сейчас колонна танцующих, метров десять в длину, окажется между ним и ею.

Но тут первая из танцовщиц сделала движение, не предусмотренное церемонией, – изящно выбросив ногу, ударила бегущую женщину по голени, та полетела на асфальт, лицом вниз.

Еще две танцовщицы кинулись к упавшей, начали брать в захват. С неожиданной силой террористка стала вырываться, почти отбросила обеих, но от колонны подбежало еще несколько. Та, что шагала во главе процессии, объявила ошарашенной толпе:

– Ни тамруат! [Полиция! – тайск.] Производим задержание преступника!

Огневский, весь мокрый от пробежки, остановился рядом с танцовщицами, склонился над поверженной, которую уже заковали в наручники.

– Свяжитесь с кхун Мэу на кха, – сказала Огневскому одна из девушек. – Пусть скажет, куда эту вести.

Огневский вызвал Мэу по рации и едва не признался ей в вечной любви. Ее затея с полицейскими в штатском отработала лучше любых ожиданий.

– Я сейчас же сообщу генералу, – с облегчением сказала тайка. – Сколько там времени… 6:12 утра… Интханон успеет отменить указ!

Амулет

Сегодня был особенный день. Последний из дней.

Под вечер Грища таки взяла тревога за операцию, которая вступала в финальную, решающую фазу. К утру Интханон должен объявить снижение цен на рис, а Дженни – привезти Рачавади к идолу и устроить разлюли.

Грищ сначала собирался всю ночь провести за монитором, следя за прогрессом. Но поразмыслив, решил дать себе отдохнуть – заслужил, елки-палки.

Все было просчитано, перепроверено. Игорь не расколется, не выдаст место, где держат пленников, это точно. А даже если б и раскололся – о том, куда повезут Рачавади, он не знает. О завершающей фазе плана не знает вообще никто, кроме самого Грища и Дженни. Это предложила сама филиппинка – золото, а не агент, – ведь так меньше шансов на утечку. О плане будут знать только двое, те, кто точно не продаст и не расколется.

Даже когда Савил звонил сегодня утром, требовал отчета, предлагал любую помощь, Грищ, уже набравшийся силы и уверенности, осадил его:

– Вы дали мне задание, – сказал он тайцу, – я его выполню. Не мешайте. Завтра к утру все будет сделано, в лучшем виде.

И даже могучий Лангдуан уступил, не стал требовать объяснений. Только сказал:

– Вы понимаете, что стоит на кону, кхун Гэ-лис? – Так смешно он выговаривал имя Грища. – Ваша и моя жизни.

– Конечно знаю, – ответил Грищ и положил трубку, сам поражаясь своей дерзости.

К тому же как мог Грищ, сидя на Филиппинах, чем-то помочь Дженни? Вся последняя фаза проходила в офлайне, где он был бессилен.

А главное, как представишь целую ночь, полную жгучей тревоги, и ощущение бессилия перед событиями, происходящими где-то там, вне твоей власти… Не, лучше попытаться уснуть.

– Есть что-нибудь выпить на ночь? – спросил он у Хайди, уже лежавшей в постели. У них так и не дошло до «этого», но спали они вместе, иногда даже обнявшись.

– Еще бы, – улыбнулась девушка. – Загляни в мой рюкзак. – Сюрприз!

Грищ достал бутылку янтарного напитка с надписью Hidalgo [«Идальго». – исп.].

– Местный ром, – сказала Хайди. – Все хвалят.

Грищ, чтобы избавиться от тревоги, накатил почти полный стакан. Хайди отказалась:

– И так уже сплю почти…

– Завтра все будет готово! – сказал ей Грищ, ложась рядом.

Какое-то время тревога еще не давала уснуть, но постепенно он начал проваливаться в забытье. На границе между сном и явью плыли смутные образы, слышались непонятные звуки, какое-то шелестение, похожее на стук пальцев по клавиатуре. Хороший, уютный звук… Наконец Грищ уснул.

Спал очень мирно и крепко, впервые за много месяцев. Обычно по ночам Грищу было тревожно, иногда просыпался от кошмаров, с криком… А сейчас храпелось так хорошо, так не хотелось вставать утром, хотя на часах уже было десять, звенел будильник. Хайди тоже еще дремала, а обычно вставала раньше него.

Перекусив, Грищ сел за ноутбук, стал проверять чат. На душе было сладкое предвкушение – акция уже должна быть готова.

Новых сообщений от Дженни не было.

Последний раз она писала вчера вечером, что выдвигается с Рачавади в Бангкок. Ехать будут ночью, не спеша, с остановками и частой сменой маршрута, чтобы не привлекать внимания на случай слежки. Она сама так предложила, ведь полиция знает, что 21 мая – последний день, и будет на ушах.

После этого каждые два часа присылала «пинг» – просто знак «+» в чат, как было условлено. Это уже Грищ придумал, чтобы все время быть в курсе происходящего. Система была такая: если все идет по плану, агент раз в два часа присылает плюсик. Если сложности, описывает проблему. Если ничего не присылает – провал. Грищ помнил шок, который испытал, когда пинги перестали приходить от Игоря. И вот теперь…

Последний плюсик от Дженни был в пять утра. Дальше – ничего.