Маховик счастья (СИ)

- Вы правы. Только есть одно исключение... – лицо Дамблдора оставалось спокойным. – Волдеморт действительно не может убить его. Зато можете вы.

- Что?! – лицо Снейпа пронзил ужас.

- Не делайте вид, что не понимаете меня. Мальчик может быть убит лишь рукой одного человека, давшего Брачный Обет и создавшего защиту.

- Вы... хотите... чтобы я убил его? Я?

- Конечно, вы. Вы сделаете это, и Волдеморт помилует вас. Последний крестраж будет уничтожен. Разве не это было нашей целью все эти годы?

Снейп смотрит на него неверящими глазами. Он отходит в сторону.

- Очевидно, у нас с вами разные цели, Дамблдор. Я ошибался. Вы просто использовали меня.

- Вот как? Так, значит, вы не станете?

- На мою помощь можете больше не рассчитывать! – в голосе Снейпа звучит боль и презрение. Он разворачивается и в ту же секунду трансгрессирует с легким хлопком. Лили, замерев, смотрит в лицо директора Хогвартса. Дамблдор улыбается.

Перед глазами все закружилось, и Лили почувствовала, как ее будто бы поднимает в воздух. Открыв глаза, она увидела, что вновь стоит в кабинете. Женщина бросила взгляд на часы. Невероятно... ей казалось,что прошло несколько дней, целая жизнь пронеслась перед глазами. А на деле минуло лишь несколько минут.

Она оглядела кабинет. Все казалось спокойным и невозмутимым вокруг. Она присела на краешек кресла. В голове царил хаос, обрывки картин по-прежнему плыли перед глазами. Так дико было видеть лица людей, слышать их разговоры и знать, что их больше нет в живых. Джеймс, Сириус, Нарцисса, Люциус, Мальсибер, Беллатриса – все они оказали то или иное влияние на ее жизнь, на судьбу, и ей суждено было увидеть смерть почти каждого из них. И Северус... Лили поняла слова Дамблдора, предостерегающие ее от желания увидеть его воспоминания. Теперь она знает правду. Правду, от которой ее сердце вот сейчас, в эту минуту, отчаянно ноет, сжимается в маленький кровавый комочек от боли. Что дало ей увиденное? Новую боль и осознание невозможности что-то исправить теперь. Почему, почему жизнь так обошлась с ними? Она прожила большую ее часть вдали от этого человека, чтобы потом заново узнать его, полюбить всем сердцем... и потерять. И теперь это вспыхнувшее в ней чувство обречено на безответные муки страдания, вечную тоску по несбыточному счастью. Она поняла, как сильно любит его, слишком поздно. Теперь ее любовь, ее ласка и нежность – лишь пустой звук в сердце, ненужный и бесполезный, его некому подарить. Человек, которому она готова отдать всю себя без остатка, которого так страстно желает, теперь навсегда потерян для нее. Его нет. Нет больше нигде, она не может сказать ему о своей любви, а он не может услышать. Зная теперь, какой была его жизнь, его душа, она словно вбила кол в собственное сердце, лишая его возможности когда-либо отозваться за чувства.

Лили облокотилась на стол и тихо заплакала. Ей было ужасно жаль себя, его и тех страданий, через которые им пришлось пройти, чтобы приблизиться друг к другу. Приблизиться и вновь разойтись навсегда. Она любит его. Но ему больше не нужна ее любовь, она опоздала. Чудовищно понимать, что это чувство не умирает вместе с человеком, а продолжает жить внутри тебя, иссушая изнутри, потому что тот, на кого оно направлено, не может принять даже его жалкую частичку. Он так нужен ей теперь, нужно слышать его голос, обнимать, целовать, плакать у него на плече, смотреть в глаза и говорить с ним. Вернуть хотя бы на часок, хоть на минуту, затмить пронизанные болью и одиночеством года.

Она плакала, чувствуя, что в душе не остается больше иных чувств и эмоций, ни злости на предательство Дамблдора, ни ненависти к тем, кто отнял и разрушил их жизни. Она выплакивала их общее горе, искренне, робко, ни о чем ни прося. Время равнодушно мчалось вперед, а слезы все продолжали литься из глаз, пока она не почувствовала себя вконец обессиленной и не уснула.

- Лили?

Женщина вздрогнула.

Рядом с ней стоял Дамблдор. Его ярко-голубые глаза пронзительно блестели, смотря на нее в упор со странным выражением.

- Пир по случаю окончания школы отменен в память о погибших. И все же, сегодня вся школа собралась, чтобы помянуть и почтить их память. Ты не хочешь присоединиться?

Она покачала головой, желая только, чтобы ее оставили в покое.

- Я так и думал, что увиденное расстроит тебя.

- За что вы так поступили с ним? Ведь он верил вам, возможно, вам одному. Вы использовали его чувства, чтобы добиться желаемого. И пожертвовать моим сыном. Вы жестокий человек, Дамблдор. Я хотела бы ненавидеть вас, но я даже на это теперь не способна.

- Я знаю, что ты видела в омуте памяти. Но не забывай, что там нет истины, лишь сомнения, жизнь и воспоминания одного человека. Мир, каким видел его он.

- Вы хотели, чтобы Волдеморт убил Гарри. Вы смели предложить это Северусу, заставив его поверить ранее, что он должен обегать его. Вы считаете, это не жестоко? – она подняла на него блестевшие от слез глаза. – Вам не было дело до нас и нашей боли, вы шли к собственной цели.

- Увы, мне нужно было, чтобы он так и подумал, Лили.

- Что вы имеете в виду?